О Божественном откровении и человеческой открытости

Святой апостол Иоанн Богослов. XV век, Греция. Фрагмент. Иллюстрация: icons.pstgu.ru

Богопознание

Почему мы, тварные и ограниченные люди, можем встретить и познать Бога, Который в абсолютной степени выше нас по Своей природе?

Во-первых, потому что Он нас создал по Своему образу и подобию, и во-вторых, потому что Он Сам нам открывается, являет Себя в опыте встречи и общения с нами.

Бог творит нас и открывается нам именно для того, чтобы мы Его познали

Бог творит нас и открывается нам именно для того, чтобы мы Его познали. Именно в богопознании заключается конечная цель и смысл человеческой жизни^[1]. В этом состоит наше главное призвание на земле.

При этом под познанием Бога имеется в виду не только и не столько получение знаний или информации о Боге, но главным образом непосредственное, опытное, личное общение и соединение с Ним по нетварной благодати. Познавать Бога значит возлюбить Его всем сердцем, всей душой, всем разумением, всей крепостью своей^[2], то есть всецело и без остатка предать себя Ему вплоть до неслитно-неразлучного соединения с Ним, которое в православном богословии называется обожением^[3].

Обретение рационально-понятийного знания о Боге является теоретическим богопознанием, обретение же Самого Бога в живом опыте общения есть богопознание мистическое^[4]. Теоретическое богопознание должно приводить к богопознанию мистическому, которое ведет к действительному спасению, преображению и обожению человека. Без мистического опыта богопознание и богословие превращаются в бесплодное сотрясание воздуха, в сложную и вместе с тем пустую словесную игру в бисер, «в медь звенящую или кимвал звучащий»^[5].

Христиане познают не абстрактного Бога философов, но живого личного Бога Авраама, Исаака и Иакова^[6]; Бога, в Которого верят, а не о Котором только знают; Бога, с Которым реально и действительно встречаются, общаются и соединяются, а не о Котором только слышат.

Думаю, живая вера – не просто вера деятельная, выражаемая в благих делах, но вера опытная, основанная на действительной встрече с живым Богом, вера, дающая душе сильнейшее, ни с чем не сравнимое переживание общения с Господом, которое ощутимо превращает человека из мертвого в живого, из равнодушного в искренне верующего^[7]. Именно благодаря своему радикальному внутреннему преображению в результате живой встречи с Богом человек и начинает творить добрые дела, для него это становится естественным и желанным. Благие дела являются плодами живой веры, свидетельствуют о ее действительности и глубине. Злые же дела, совершаемые верующими людьми, напротив, свидетельствуют о мертвости и бесплодности их веры. «Ибо, как тело без духа мертво, так и вера без дел мертва» (Иак. 2: 26).

Открытость

Известный еще со времен античности гносеологический принцип гласит: «Подобное познается подобным»^[8].

У человека благодаря изначально данной ему сообразности Богу есть бессмертная, умная, рассудительная, свободная, обладающая совестью и памятью, способная к любви и творчеству душа, которая может постигать вечного, духовного, умного, свободного, любящего, творящего и промышляющего Бога.

Для того чтобы это произошло, человеческую душу необходимо настроить соответствующим образом. Необходимо привести ее в то состояние, в котором душа будет способна оптимальным образом воспринимать откровение Божие.

Это состояние в христианстве называется по-разному: смирением^[9], нищетой духовной, кротостью, чистотой сердца, духовной жаждой и голодом, блаженством^[10]. Но речь, по сути, идет об одном и том же – о состоянии полной открытости человеческой души к Богу, когда ничего не находится между ними и не мешает им вступать в лично-опытное общение между собой.

Открывая себя Богу, душа все свое внимание направляет на Него, забывая обо всем тварном и греховном. Ее высшая способность, духовный ум, становится органом духовного зрения (веры, созерцания), духовного слышания (совести) и духовной речи (молитвы). Воспринимаемая духом благодать Божия изливается через него на нижестоящие душевные способности (рассудок, волю, чувства), объединяя, очищая, исцеляя и преображая их. Затем передается на самый низший плотской уровень души (ощущениям, инстинктам, рефлексам) вплоть до самого тела.

Находясь в послушании Богу, ум держит в послушании душу, плоть и тело, объединяет и руководит ими в стремлении к познанию Бога

Находясь в послушании Богу, ум держит в послушании душу, плоть и тело; объединяет и руководит ими в стремлении к познанию Бога.

О состоянии душевной открытости для Бога, восприимчивой к Его Слову, Господь говорит в Своей Притче о сеятеле (Мф. 13: 1–9), сравнивая ее с доброй землей, приносящей многочисленные плоды. Добрая и плодовитая земля – почва хорошо обработанная и удобренная. Добрая душа – душа, вспаханная смирением, очищенная покаянием, укрепленная отречением от суетного мира.

Закрытость

Человек закрывается для Бога, когда его душа сосредотачивается на творении вместо Творца, на земных мирских потребностях и заботах вместо Царствия Божия. И когда он своими собственными нераскаянными грехами погружает себя во мрак неведения, который подобно черным тучам не позволяет ему видеть Божественное Солнце Правды^[11]. Грехи оскверняют и омрачают душу, делают ее духовно слепой^[12], превращают ее в вытоптанную придорожную, каменистую или тернистую почву, невосприимчивую к Слову Божию^[13].

Отворачиваясь от Бога и сосредотачиваясь на многосложном творении, на своих многосложных и противоречивых мыслях, желаниях, чувствах, ощущениях, душа рассеивается, расстраивается, лишается своего единства и порядка, в которых она пребывает, когда фокусируется на едином Боге, отвлекаясь от всего тварного и греховного.

Вышедший из повиновения Богу и лишенный божественной благодати духовный ум слабеет, хиреет, атрофируется, теряя свою верховную власть над душой. Предоставленные себе рассудок, воля и чувства начинают бороться между собой, ослабляя друг друга и все больше подчиняясь низшим плотским ощущениям, потребностям, страстям. Это приводит к многочисленным расколам и хаотизации души, которая таким образом оказывается в плену у мирской суеты, в рабстве у греховных страстей. Человек подчиняется плоти, вместо того чтобы подчиняться духу; становится плотским, вместо того чтобы быть духовным^[14].

Откровение

Человек сам не может познать Бога в христианском смысле этого понятия. Он сам не мог познать Его в раю, будучи безгрешным и совершенным. Тем более он сам не может познать Бога после своего изгнания из рая, будучи грешным и немощным. И до, и после грехопадения человек может вступить в общение с Богом только тогда, когда Он Сам этого захочет и позволит.

И до, и после грехопадения человек может вступить в общение с Богом только тогда, когда Он Сам этого захочет и позволит

Человек способен догадаться о Боге, о Его существовании, разуме и благости, творческой и промыслительной мощи, может прийти к формированию некоего представления и понятия о Боге. Но сам, одними своими духовными и душевными силами, он не в состоянии с Ним встретиться и вступить в непосредственное общение. Сколько бы человек ни устремлялся, ни шел к Богу, он не в силах до Него дойти, если только Бог Сам не выйдет к нему навстречу, Сам не обратится к нему, подобно отцу из притчи о блудном сыне^[15].

Это связано с тем, чему между нами и Богом лежит непроходимая с нашей стороны онтологическая пропасть, заключающаяся в несопоставимой разнице тварных и нетварной сущностей, познавательных потенциалов в принципе ограниченных разумных творений и безграничного абсолютного Бога. Ведь сотворенное сущее по самому факту своего творения Богом по природе радикально ниже Того, Кто его создал.

Поэтому оно, с одной стороны, «запрограммировано» к тому, чтобы всегда стремиться к Богу, как своему Истоку, непрестанно жаждать и искать Его, а с другой, никогда не в силах за счет только своих собственных ресурсов удовлетворить это свое желание, достичь цели своих устремлений. Сами по себе разумные тварные сущие способны искать Бога, но не находить Его, то есть могут заниматься богоискательством, но не богопознанием. Богоискательство – от человека. Богопознание – от Бога. Бог дает Себя познать в ответ на поиск Себя со стороны человека.

Бывает, что ищущие Бога люди в силу своей нетерпеливости, самонадеянности и гордыни занимаются самовозбуждением, самовнушением и самообманом, уверяя себя в том, что они уже встретили и познали Его. В православной аскетике такое душевное состояние называется прелестью, то есть самообольщением в превосходной степени. Пребывая в прелести, человек выдает свои собственные восторженные чувства и фантазии за реальный опыт богообщения, тем самым обманывая и себя, и других. В конце концов прелесть приводит человека к глубочайшему духовному кризису (душа охватывается тщеславием, гордыней, гневом, унынием), который может завершиться страшной духовной катастрофой (утратой веры и/или самоубийством)^[16].

Удовлетворить человеческую жажду Бога может только Сам Бог. Только Он в силах преодолеть сущностную бытийную пропасть между Собой и тварью. И по Своей бесконечной милости так и делает, перебрасывая через нее к нам мостик Своей благодати, протягивая нам навстречу Свою всемогущую руку.

Бог открывает, являет нам Себя различными способами, которые называются разными видами Божественного откровения.

Бог открывает, являет нам Себя различными способами, которые называются разными видами Божественного откровения

Первый из них – книга природы, свидетельствующая о своем Авторе. Из рассматривания многосложного видимого мира, его разумного гармоничного устроения, строгой согласованности, закономерности, причинной обусловленности и целесообразности проходящих в нем процессов и явлений человек может логически прийти к выводу о существовании разумной, творческой и могущественнейшей Первопричины всего сущего, то есть о Боге как Творце, Устроителе и Правителе Вселенной^[17]. Нескончаемая длительность существования во времени и пространстве сотканного из противоположных стихий мироздания может натолкнуть человека на мысль о высшем принципе сохранения творения, то есть о Боге как Промыслителе.

Вторым видом Божественного откровения является совесть. Это врожденное интуитивное нравственное чувство различения добра и зла, чувство долга, мотивирующее человека на добрые поступки, хвалящее его, когда он поступает хорошо, и обвиняющее его, когда он поступает плохо^[18]. Многочисленные факты того, что совесть идет против убедительных рациональных доводов, инстинкта самосохранения, принятых в том или ином обществе норм морали, привычек, желаний и убеждений самого человека, говорят об ее сверхчеловеческом Источнике, о том, что совесть – глас Божий в человеке^[19]. С совестью нельзя договориться. От ее призывов и обличений можно отвлечься, их можно заглушить, вытравить, выжечь в себе. Но договориться нельзя. Феномен автономной, самозаконной и независимой совести свидетельствует о Боге как нравственном Законодателе и Судье.

Мир и совесть богословы относят к естественным видам откровения Божия.

Третий вид Божественного откровения, который богословы в отличие от первых двух называют сверхъестественным, есть Слово Божие, сперва сказанное Богом избранным праведным людям, пророкам в ветхозаветный период и апостолам в новозаветный, затем переданное ими остальным верующим и всему человечеству. Сообщаемое избранным праведникам откровение с момента его сообщения, передачи и усвоения другими людьми в Церкви становится Священным Преданием.

Большая часть Слова Божия была записана и собрана в Книгах Священного Писания Ветхого и Нового Заветов или в Библии. Существенно меньшая часть Слова Божия достаточно долгое время передавалась устно и не была внесена в Священное Писание. Например, литургическое, богослужебное Предание, признаваемое и почитаемое наравне с Библией. Через Писание Бог обращается к человеку, говорит с ним. Благодаря же богослужебным обрядам, молитвословиям, священнодействиями и таинствам человек обретает возможность молитвенно отвечать Богу. Помимо литургического, есть еще догматическое предание, благодаря которому адекватно формулируется правило церковной веры, проводится строгая граница между Правоверием и ересями.

Если книга природы и совесть в общих чертах намекают нам о Боге по отношению к миру и человеку, то Слово Божие прямо и открыто сообщает нам максимально возможную полноту Божественного откровения, предельно конкретно говоря о Боге в Самом Себе, об Отце, Сыне и Святом Духе, о творении мира и первых людей, их жизни в раю, о грехопадении и его последствиях, о домостроительстве спасения человеческого рода, о Боговоплощении, о жизни и проповеди Христа, Его искупительном подвиге, крестной смерти, воскресении и вознесении, о сошествии Святого Духа, Церкви, конце времен, Втором Пришествии, Страшном Суде и Небесном Иерусалиме. В Слове Божием содержится вся священная история творения и человечества, от начала до завершения. Смысловым центром истории, делящим ее на «до» и «после», является пришествие в мир Господа и Спаса Богочеловека Иисуса Христа.

Однако ни сотворенный мир, ни совесть, ни Слово Божие, ни вместе, ни по отдельности не дают нам познания Самого Бога, то есть не приводят к непосредственной встрече и живому общению с Ним. Максимум на что они способны – это сообщить нам более-менее адекватное теоретическое представление о Боге, сформировать разумное понимание Его деятельности по отношению к творению и человеку.

Этого может быть достаточно, чтобы убедиться в Его существовании, но совершенно недостаточно для того, чтобы всецело Ему довериться и верно за Ним следовать. Для этого необходимо воочию увидеть, реально ощутить Его живое присутствие и всепобеждающую силу, пережить опыт преображающего приобщения к Его энергии, воспринять сердцем дар Его благодати.

Как говорил свт. Григорий Палама, «Всякое слово борется со словом, но какое – с жизнью?» Никакие слова, даже самые красноречивые и точные, не способны адекватно выразить Бога, не в силах сообщить нам Его реальное присутствие.

Живое познание живого Бога дает исключительно Его живая благодать, таинственно сообщаемая человеческим личностям в ответ на их веру, надежду, любовь, выраженные в смиренной молитве и добродетельном образе жизни. Человек может размышлять о Творце видимого мира, слушать свою совесть, читать и даже выучить наизусть Библию, но по настоящему познает Бога только тогда, когда опытно причастится Его благодати.

Именно благодать Божия есть кардинальное, главное и существеннейшее содержание Божественного откровения

Именно благодать Божия есть кардинальное, главное и существеннейшее содержание Божественного откровения. Бог открывается человеку Своей благодатью, Своей нетварной энергией, давая ему возможность стать ее причастником, очиститься, исцелиться, преобразиться, просветиться, спастись и обожиться.

При этом сущность Божия остается принципиально недостижимой, несообщаемой, непричаствуемой и непознаваемой для человека. Бог познаваем исключительно по Его нетварной благодати или энергии, все созидающей, обо всем промышляющей, спасающей и обоживающей верных.

Остальные формы Божественного откровения вторичны и служебны по отношению к благодати, ибо являются ее произведениями, инструментами, носителями и проводниками. Бог Своей благодатью воздействует на человека через познание мира, через совесть, через Писание и Предание, чтобы в итоге человек смог эту благодать непосредственно воспринять и сохранить в своем сердце как божественный залог своего спасения и обожения^[20].