Когда веришь, жить легче

Протоиерей Алексий Лисняк, настоятель Богоявленского храма села Орлово Воронежской области, в большую литературу пришёл давно, всерьёз, и, хочется надеяться, надолго. Отец Алексий – член Союза писателей России, печатался в известных «толстых» литературных журналах таких, как «Наш современник», «Москва», «Молодая гвардия», «Сибирские огни», «Дон» и др. Его тексты выходили в популярной «Зелёной серии надежды» издательства Сретенского монастыря. А недавно новый сборник рассказов писателя под названием «Земляничные луга» выпустило издательство «Вольный странник».

Предисловие к книге написал народный артист России Александр Панкратов-Черный. Он ставит автора в один ряд с писателями-деревенщиками: Василием Беловым, Валентином Распутиным, Виктором Астафьевым, отмечая его удивительную любовь к родной земле и к людям, живущим на ней: страдающим, сомневающимся, нуждающимся в Божьей помощи, и вместе с тем, умеющим радоваться жизни со всеми ее проблемами и невзгодами. И действительно, вопреки пресловутому мнению, что писать о деревне нынче, мол, не принято, «не модно», деревенская проза отнюдь не исчезла. Она продолжает жить и рождает новые яркие имена — достаточно вспомнить недавних лауреатов Патриаршей литературной премии: Михаила Тарковского и священника Ярослава Шипова. Наверное, сегодня можно даже говорить о неком ренессансе деревенской прозы — пусть и в новом облике, продиктованном нынешней действительностью, но со своей извечной глубинной духовной проблематикой, не зависящей от того, какое, говоря по-пастернаковски, у нас тысячелетье на дворе.

Наряду с упомянутыми выше авторами, протоиерея Алексия Лисняка можно назвать одним из ярких современных представителей этого, не теряющего актуальности, литературного течения. При всей уместности сравнения его с представителями «старой гвардии» писателей-деревенщиков, у отца Алексия, безо всякого сомнения, есть свой собственный литературный голос, который хорошо слышен даже за пределами церковной ограды. Автор признается что, несмотря на духовный сан, в своем литературном творчестве старается не ограничиваться рамками «батюшкиных рассказов» и пишет для самой широкой аудитории.

Как отмечает отец Алексий Лисняк в аннотации к своему сборнику, любое произведение искусства должно охватывать всю полноту человеческой жизни. Поэтому его новая книга — это не истории о священнике и прихожанах, а рассказы писателя о жизни, о людях, объединенных одной землей, одним Небом, одним Богом.

Героев отца Алексия можно случайно встретить в автобусе, едущем из города в отдаленный рабочий поселок; в сельском магазине; увидеть их согнутые спины, когда они с лопатой в руках бесстрашно бросаются в одиночку против сорока соток земли, которую, хочешь — не хочешь, нужно вскопать. Они не боятся тяжелого труда и, хотя не знают, что слова «кто не работает, тот и не ест» — не народная поговорка, а цитата из послания апостола Павла, каким-то внутренним чутьем, интуитивно понимают, что значит — жить по правде. И пусть ситуации, в которые они попадают, подчас по-хорошему смешны, юмор только помогает читателю глубже всмотреться в корень проблемы.

Таков, например, рассказ «На страже». Его главный герой, охранник на проходной крупного предприятия Гена Мохов, однажды отличился тем, что не пропустил без документа самого директора, попросту не узнав его. За такую строгую нелицеприятность Гена получил от начальства… нет, не выговор, а благодарность и даже материальное поощрение! Ситуация, достойная комедий Гайдая, вылилась в итоге в весьма серьезное рассуждение о том, как должно поступать с людьми — по инструкции, то есть по справедливости, или же по любви, вникнув в ситуацию и рассудив по-человечески? Грандиозный, почти гоголевский финал истории заставит читателя не только от души посмеяться, но и всерьез задуматься.

Кстати, легко узнаваемые гоголевские «ревизорские» нотки звучат во многих рассказах сборника «Земляничные луга». При этом нельзя не отметить, что юмор отца Алексия, хотя порой и весьма острый, неизменно добрый, в отличие от жесткой сатиры и мрачноватого порой гротеска Николая Васильевича. Возможно, здесь уместнее было бы вспомнить Ильфа и Петрова — кстати, в некоторых рассказах внимательный читатель найдет прямые отсылки к их самому знаменитому произведению. Несмотря на то, что автор, как уже упоминалось, сознательно решил уйти от жанра «батюшкиных рассказов», без героя-священника в книге все же не обошлось.

Так, например, читателей ждет целый цикл рассказов об отце Георгии из села Горянино. Думается, что есть в них отголоски личного пастырского опыта автора. И все же сразу видно, что это не просто списанные с натуры истории из приходских будней, а художественные произведения. Целый, в хорошем смысле слова, водевиль: тут и батюшкины сны про райские сады, и реальность, в которой фигурируют архетипические и гротескные персонажи. Такие, например, как старуха Петровна, вводящая людей в заблуждение своим «народным творчеством» — в рассказе «Поповская журналистика», главный герой посвящает ей целый фельетон. Отдельного внимания заслуживают рассказы о сыне отца Георгия из Горянино — маленьком Давиде. Один из них, под названием «Техпомощь», при всей своей простоте наповал сражает оригинальностью художественной подачи распространенного, в общем-то, сюжета о силе молитвы. Достигается она — как, кстати, и в большинстве рассказов отца Алексея Лисняка — тончайшей прорисовкой персонажей: тут и колоритный сосед — дед Лукич со своей особенной манерой выражения эмоций; и напуганный рыбак из города, у которого по непонятной причине заглох мотоцикл. И шестилетний Давид, сын священника, знающий самый действенный способ его завести. Что-то шукшинское, только радостное, без надрыва, слышится во всем этом.

Удаются автору и описания природы. Книга полна цветущими розово-белыми садами, студеными реками, бескрайними полями, высоким небом. Порой забываешь, что читаешь текст, и кажется, что смотришь на живописное полотно. Вот, например, начало рассказа «Рождение великого чувства», действие которого в уральском поселке: «Оглядись и замри — во все стороны до горизонта идут косматые макушки в меру пологих гор. Серые под облаками, а под солнцем изумрудные. Встань здесь, взирай, грейся на солнышке, дыши пихтами и гляди в ущелье: там змеится ручей. Следи за его током. Он шуршит, вылизывает камни, от него сюда возносится легкий шум… Тропка петляет: вправо, влево, вверх — огибает большой валун — опять ухает вниз, снова забирает вправо…» Не правда ли, на ум невольное приходит хрестоматийное, опять же гоголевское: «Чуден Днепр при тихой погоде…»?

Кто-то может сказать: замечательно, а где же вера? Где поиски Бога? Но ведь в том и заключается талант настоящего художника — чтобы самое главное читатель почувствовал сердцем. И снова хочется вернуться к предисловию Александра ПанкратоваЧёрного, который написал о книге протоиерея Алексия Лисняка «Земяничные луга» замечательные слова: «Эти рассказы дают человеку надежду и веру в то, что не все еще потеряно. Когда веришь, жить легче. Вот эту-то веру — веру в Бога и внушает проза о. Алексия».