«Создав “Театр Простодушных”, он выводил людей из небытия»

Сегодня 9-й день по преставлении ко Господу Игоря Неупокоева – актера, режиссера, многолетнего прихожанина Сретенского монастыря Москвы, создателя «Театра Простодушных», этого уникального опыта привития нашему самоубийственно суматошному эгоистичному обществу незлобия, доверия, целомудрия и любви. Новопреставленного вспоминают близкие.

После спектакля в «Театре Простодушных»     

Невообразимое

Аркадий Липович Шмилович, президент Межрегиональной общественной организации «Клуб психиатров», глава медико-реабилитационного комплекса психиатрической больницы № 1 имени Н.А. Алексеева (в просторечии «Кащенко»):

– Есть люди, равных которым среди множества знакомых больше и не найдешь… Игорь совершенно уникальный человек. Талантливый актер, режиссер, он мог реализоваться сам, думая исключительно о собственном успехе, но обратил внимание на чрезвычайно хлопотных в репетиционном процессе, в то время никому, кроме разве что самых близких людей, практически не нужных ребят с синдромом Дауна.

Их возможности реализоваться были тогда чрезвычайно ограниченны в связи с чудовищной стигмой, что существует в нашем обществе, которое если бы хотя бы пусть и равнодушно, а то ведь зачастую и агрессивно относится к людям инаким. При том что каждый человек одарен от Бога. Вот этой болевой темой великого русского писателя Н.В. Гоголя о том, что любой, даже самый «маленький», человек фантастически важен, «фитюлька» – а в нем есть образ Божий! – и проникся в свое время Игорь Неупокоев. Гоголевская «Повесть о капитане Копейкине» и стала его первой серьезной постановкой в созданном им «Театре Простодушных».

Этой болевой темой, что любой, даже самый «маленький», человек – образ Божий, и проникся Игорь

Существует очень много разных студий, объединений, где могут проявлять себя люди с инвалидностью. Игорь Неупокоев создал Театр во всем величии этого слова. Я сам, уже более полувека (при том что в психиатрии я работаю с 15 лет) занимающийся реабилитацией, был как профессионал поражен тем, как Игорь глубоко понял все те трудности, которые есть у людей с синдромом Дауна, и как он их вместе со своими артистами раз за разом преодолевал. Причем это не игры в поддавки. Он ставил с ними сложнейших авторов: В. Шекспира, А.С. Пушкина, А.М. Ремизова. И это были филигранно проработанные полуторачасовые представления. Другое дело, конечно, что он мог работать над ними годами – это тот формат, который при нашей всепоглощающей спешке современного мира сам по себе уже потрясающ.

«Театр Простодушных». Болдинские драмы     

Его актеры не играли – он им давал возможность перевоплотиться и прожить эту новую для них, такую насыщенную и от того важную во всех ее подробностях жизнь на сцене. Что-то в его постановках было от поэзии Б. Пастернака: «Но только жизнь, как тишина / осенняя, – подробна…» Такое не вообразишь, в такое можно только вслушиваться – и душа обретает Источник Жизни – Творца. И те, кто попадал в зрительный зал на его спектакли – не важно, это был профи, заядлый театрал или человек, далекий от этих сфер, – точно так же, как и эти счастливые, одухотворенные творчеством ребята на сцене, оказывались в другом измерении, и они тоже начинали жить – пусть и на эти полтора-два часа с антрактом – иной жизнью, очищенной от страстей: зла, обиды, зависти, похоти и т.д. – которых в принципе – Бог так устроил – не испытывают люди с синдромом Дауна. Здесь, только лишь соприкоснувшись с этим миром, действительно насыщенным светом, неподдельной радостью, люди становились как-то менее безучастными к другим, менее погруженными в свои страсти. Такого и не во всех профессиональных театрах удается достичь – да там, как правило, и не ставят себе таких целей.

«Повесть о Капитане Копейкине»     

Наша Межрегиональная общественная организация «Клуб психиатров (Психиатрия: нить Ариадны)» нацелена в том числе на создание возможностей интеграции в общество тех, кого привычно стигматизируют, стараясь убрать куда-то подальше из поля зрения. С 2010 года мы проводим фестиваль-биеннале для людей с особенностями психического развития «Нить Ариадны» – точно помогая им, наоборот, выбраться из этого лабиринта одиночества. По творческой части у нас действуют семь номинаций: театральная, литературная, фото-, кино-, мультимедиа-творчество и т.д. С самого начала проведения и все эти годы «Театр Простодушных» был у нас очень ярко представлен. По итогам каждого фестиваля снимается фильм, и во всех этих картинах есть кадры спектаклей Игоря Неупокоева – настолько это всегда были ключевые громкие события программы.

Причем не только театр, но и сам Игорь как-то вписался в целом в жизнь биеннале. А это несколько недель и тысячи участников, более 900 из них зарубежных из десятков стран и иногородних со всей России гостей – это всё требует огромных организационных усилий. У нас сотни волонтеров, как непрофессионалов, так и профи: психологи, психиатры и т.д. Конечно, есть и ядро команды: те, кто руководит номинациями, целыми направлениями работы. Игорь всегда был человеком команды. Его у нас все очень уважали, не только за его театр, но и самого по себе как личность – глубокую и вместе с тем просто распахнутую к общению. Рядом с такими людьми ты всегда обогащаешь и свой внутренний мир. И Игорь был невероятно свободен в своих суждениях. Для него не существовало каких-либо внешних непререкаемых авторитетов. Я очень люблю таких людей! Он говорил всегда искренне – если ему что-то не нравилось, он этого не скрывал. Тут же ставил на вид. Говорил прямо. Его всегда было интересно слушать. Мы знакомы более 10 лет, и он все время говорил что-то новое, не повторялся. Чувствовалось, что человек внутренне постоянно в движении.

У него было много проблем. С жильем, средствами для существования (он не получал никакой зарплаты за театр, которому отдавал всего себя), мама у него сильно болела. Она была для Игоря очень дорогим человеком. Он перевез ее сюда, в Москву, трепетно за ней ухаживал – не каждый взрослый сын так предан своей матери.

Но, несмотря на все свои трудности, он был Дон Кихот на своем поприще – сражался за свой театр, за своих простодушных артистов. И при этом Игорь непрактичный человек. В нем масса таких парадоксов. Ему обязательно нужен был менеджер, кто бы этот театр – пожалуй, единственный такой в мире, – продвигал: добивался помещений, изыскивал средства.

Неподдельная радость простодушных     

Сам Игорь весь был в режиссуре, в своих подопечных. Он ведь не просто художественного результата добивался, который был высок, но и думал о том, что для самих ребят всё это значит. Без театра их жизнь «скукоживается», как выражался В. Маяковский, до изолированного прозябания. Конечно, есть родственники, а то и одинокие мамы, которые несут этот колоссальный труд быть всем и всеми для своего ребенка, – Игорь мог им тут подставить свое плечо. Но он открывал и самим этим людям с синдромом Дауна не просто радость собственной активной жизни, но и возможность помогать своим творчеством другим. А вот это уже был всегда ошеломительный внутренний разворот – и всегда было чудом то, как Игорю это удавалось.

Людям с синдромом Дауна он дарил возможность помогать своим творчеством другим

Какие же овации срывала его труппа на ведущих профессиональных площадках с весьма взыскательной публикой: на сценах Дома кино, в киноклубе Эльдара Рязанова, в Театре под управлением Армена Джигарханяна, в Театре им. М.Н. Ермоловой, в Театральном центре им. Вс. Мейерхольда! И надо было видеть, как ребята при этом просто прыгают от радости!!! Где вы еще встретитесь с такой чистотой реакции?! Сможете ею в хорошем смысле заразиться, обновиться? В этом их ликовании выражалось то, как много в их жизни значит театр. Театр их уже точно вел по жизни. Потом многие из них стали сниматься в большом кино, участвовать в каких-то других профессиональных театральных постановках, гастролировать даже по миру. Для их родителей это всё тоже становилось окном во что-то ранее несбыточное в их жизни.

Создав «Театр Простодушных», Игорь Неупокоев выводил людей из небытия. А это касается всех. Потому что черствость всех убивает. «Одиночество – страшное слово. Лишение друга – это род смерти», – привел, помню, как-то Игорь слова священника Павла Флоренского. Но нельзя убивать другого, самому оставаясь при этом духовно живым.

Так что всё это проблемы не только людей с синдромом Дауна и не только инвалидов – особенно трудно тут приходится именно ментальным, – об этом всё-таки надо говорить, пока мы живем в этой косной действительности. Общество как-то упорно старается забыть про них как про некое недоразумение. Но, по данным ВОЗ, каждый десятый человек на планете имеет тяжелое расстройство психики, а каждый четвертый (!) обязательно на разных этапах жизни встретится с серьезными психическими проблемами. Число инвалидов вследствие психических заболеваний превышает количество инвалидов по нарушению зрения, слуха, опорно-двигательного аппарата всех вместе взятых: если собрать глухих, слепых, опорников – их будет меньше, чем инвалидов по психике. Так что, как говорят со сцены в одном из спектаклей Игоря его веселые, но и такие подчас правдиво трагичные актеры:

– Над кем смеетесь? Над собой смеетесь… – и это действительно апофеоз беды бесчувствия.

Только коснись тебя как-то проблема инвалидности, и тебе уже дико сложно станет просто выйти из дома, не говоря уже о том, чтобы действовать там, в открытой жизни: на рынке труда конкурировать (даже при условии твоих профпреимуществ!), продолжить свое образование… Хотя многие могут это сделать с поддержкой, с необходимым сопровождением. И чем раньше, тем лучше, ибо потом десоциализация становится всё более глубокой и труднообратимой. Если бы Игорь не создал свой театр, и эти бы замечательнейшие люди, которых публика так искренно приняла и нежно, с радостью и сильно полюбила – так, что те, кто был знаком с театром, уже старались и не пропускать ни одного спектакля, – так бы и остались, представляете, невостребованными. А этот созданный Игорем Неупокоевым театр показал, какие возможности есть у таких, как и у множества-множества подобных им, людей.

В «Театре Простодушных». Спектакль     

Я не мог не обратить внимания, как его ребята переживали на похоронах своего, можно сказать, отца – для них происходило что-то невообразимое: тот, кто им практически дал новую жизнь, во гробе… Отец Ириней (Пиковский), насельник Сретенской обители Москвы, просто удивительно служил на отпевании, точно осторожно вплетая в его чинопоследование все чувства собравшихся. Мне Игорь говорил некогда, что среди монашества, духовенства у него есть очень близкие ему люди, к кому он может обратиться в трудную минуту. Я думаю, это и был его какой-то основной тыл: и здесь, на земле, и в молитвенном предстательстве, которое ему сейчас, как и каждому человеку по смерти, просто насущно, – о чем и был один из его спектаклей «Прения Живота со Смертью».

А сам Игорь в свою очередь всё отвоевывал и отвоевывал, покуда были силы, людей из небытия. И он помогал не только своим подопечным, их семьям да зрителям постановок. Он вдохновлял своей работой и многих профессионалов. Потому что бывает и реабилитологам трудно поверить в то, что такое возможно – так наверняка вернуть инвалидов к творческой деятельности, общению. У них же словно отсутствующий ранее взгляд тут же загорался, энергия появлялась, целеустремленность какая-то! Феномен «Театра Простодушных» показывает, что всё возможно. Я думаю, Игорю вера помогала. Поддержка верующих, из духовенства друзей. И он так смело дестигматизировал инвалидов, как будто уже Царствие Божие въяве пришло: здесь и сейчас – вот на сцене… Он доказывал, что все мы равны и даже восхищаться в этом свете истинных ценностей, где первостепенной является чистота души, можем и вольны, сами освобожденные теми, кто с нами этой чистотой и свободой поделились из этого всех – и их, и нас – преображающего пространства сцены…

Светлана Асанова – актиса «Театра Простодушных»     

Многие из этих ребят-даунов демонстрируют то, на что и иной не-инвалид не способен. А им ведь всё очень трудно дается! Сопротивление этого мира надо и надо преодолевать. Но театр им, в свою очередь, и помогал раскрыться в силе, даже мощи своего внутреннего сконденсированного зачастую годами, как у Ильи Муромца, предвкушения, ожидания. Они могут решить то, перед чем и здоровые пасуют. Надо им только дать этот шанс. Как Игорь – протянуть руку помощи. Им же еще и со своими немощами справляться надо – но они справляются и с этой усиленной тяжестью болезни да особенностями нагрузкой и достигают поставленных целей. И это нужный и аттрактивный пример того, как надо жить. Не унывать, не отчаиваться, стремиться!

Его артисты, его театр – пример нам, как не падать духом, как не унывать, не отчаиваться. Как стремиться!

Еще по своей молодости помню образ Николая Островского, уже будучи совершенно обездвиженным, написавшего свой роман «Как закалялась сталь». Сегодня людям, раскисающим в комфорте, то и дело жалующимся на жизнь, ропщущим, очень важны примеры тех, кто не падает духом. Нужно сейчас обязательно придумать, как жизнь «Театра Простодушных» может быть продолжена.

Три недели назад мы общались с Игорем. Сейчас наша организация создает 11 арт-терапевтических модулей в психоневрологических интернатах, один из модулей – театральный, работу над ним должен был возглавить Игорь… Он и ранее уже параллельно вел группу в психиатрической больнице им. П.Б. Ганнушкина, ставил с пациентами спектакль, находил какие-то эффективные приемы реабилитации. Мы уже даже составили по его рекомендациям список всего необходимого. Я договорился с директором одного из ПНИ об официальном трудоустройстве Игоря. Но вот он точно не умещался ни в какие официальные рамки…

Я был на нескольких репетициях Игоря. Это неповторимо. Но это надо продолжать!

Игорь Неупокоев на репетиции. Театр воскресной школы Сретенского монастыря     

Уход Игоря – потеря для многих – и не только отдельных людей, для которых он был всей их жизнью. Святитель Николай (Велимирович), сербский проповедник наших дней, говорил, что ценность человека определяется тем, сколько людей без тебя жить не могут… Это то, что, уверен, сейчас положено Ангелом-Хранителем на весы в той самой явленной Игорем некогда на сцене по пьесе А. Ремизова тяжбе – теперь за его душу.

Дело Игоря надо продолжать! От этого зависят многие жизни

Его дело надо продолжать – это очень выгодное вложение времени и сил. И от этого зависят многие еще жизни, их опростание от небытия, смысловая деятельная насыщенность. Игорь стягивал цивилизации: столбовую и ту параллельную, в которой для многих незаметно живут ментальные инвалиды. Целые миры, в том числе профессиональные: театральный, педагогический, психиатрический… – мог объединить. Просто так инклюзию не создашь, а он умел создать это конструктивное для всех пространство встречи. Масштаб личности ощущаешь по тому зиянию, что остается после человека… Кто встанет на его место, сумев заполнить эту образовавшуюся пустоту? Призыв Богом человека – это всегда вызов для тех, кто здесь еще оставлен на труды.

У Игоря многим, в том числе и нам, психиатрам, было чему поучиться. Сейчас мы работаем над Концепцией системы комплексной реабилитации людей с инвалидностью, включая детей с инвалидностью, вплоть до 2025 года. Отдельным разделом там является проблема инвалидов вследствие психических заболеваний. А это как раз то направление, в котором так плодотворно Игорь преуспел. Нам всем его очень не хватает – этого профессионального человека и просто доброго друга. Но надо его дело продолжать.

Пульс жизни

Ольга Борисова, журналист, актриса «Театра Простодушных», режиссер реабилитационного театра:

– Игорь… Конец 2009 года. Мне надо было написать статью о «Театре Простодушных», о котором я ничего не знала, кроме того, что там играют люди с синдромом Дауна. Я созвонилась с режиссером театра, и он пригласил меня на спектакль «Прения Живота со Смертью» по пьесе А. Ремизова. До начала спектакля нам, конечно же, не удалось поговорить – режиссер всегда занят в эти минуты. Я зашла в зал, погас свет и… Я больше никогда не была прежней (кстати, я потом много раз слышала примерно те же слова от людей, видевших постановки Игоря) и почему-то сразу поняла, что уже не смогу отпустить этот ни на что не похожий театр из своей жизни.

Я зашла в зал, погас свет и… Я больше никогда не была прежней

Как-то не вышло поговорить и после спектакля, и тогда Игорь позвал меня на одну из репетиций, проходивших в подвальчике библиотеки на Кузнецком мосту, – и посмотреть на репетиционный процесс, и, главное, уж после репетиции-то точно найдется время для интервью. Но снова не сложилось – выяснилось, что 15-й международный фестиваль фильмов о правах человека «Сталкер» наградил руководителя «Театра Простодушных» призом «Сталкер – за права человека», и надо было срочно бежать на церемонию награждения в Дом кино. Все и побежали. Получив награду, Игорь пригласил на сцену своих артистов. Вот не помню точно, но почему-то мне кажется, что зал аплодировал стоя.

Спектакль «Прение Живота со Смертью» в «Театре Простодушных»     

В следующий раз я уже позвала Игоря в мастерскую моего друга-художника, полагая, что там-то мы наверняка сможем спокойно пообщаться, – статью-то от меня в редакции все еще ждали! Так и началась наша дружба. Вскоре Игорь рассказал, что у них в репертуаре был очень удачный спектакль «Зверь» по пьесе М. Гиндина и В. Синакевича – о семье, ищущей в пустынном постапокалиптическом мире друга для дочери. В этом спектакле играли трое особых актеров и двое профессиональных – Игорь и актриса, которая затем трагически погибла. Игорь сокрушался, что очень бы хотел восстановить спектакль, но вот не знает, кто бы мог заменить погибшую.

«А возьми меня!» – вдруг неожиданно для себя предложила я (неожиданно, потому что никакого отношения к театру я до той поры не имела и в мыслях, как говорится, не держала).

Игорь потом вспоминал:

«Я тогда посмотрел на тебя и подумал: а что, у нее может получиться!»

И начались репетиции. Счастливейшее время! Мы собирались в библиотеке у метро «ВДНХ», а потом часто с Игорем шли гулять по ВДНХ и говорили, говорили – о спектакле, о театре, о жизни…

«Знаешь, – сказал он мне как-то, – я заметил, что совсем перестал общаться с людьми, не связанными с моим театром, даже с друзьями! Мне просто неинтересно, интересно только с теми, кто в теме, с кем могу говорить о наших спектаклях».

Спектакль «Зверь» в «Театре Простодушных»     

И это правда. Для Игоря, как для настоящего творца, пульс жизни сосредоточился в его создании – в его Простодушных, в том, что он придумывал, ставил, играл.

Для Игоря, как для настоящего творца, пульс жизни сосредоточился в его создании – в его Простодушных

В 2012 году мы впервые показали нашего «Зверя» в Центре им. Вс. Мейерхольда на Фестивале-биеннале творчества людей с особенностями психического развития «Нить Ариадны» – и это был успех! – а затем играли его на протяжении нескольких лет в театре «Кураж» на Курской. За это время я сыграла небольшую роль в еще одной постановке «Простодушных» – в «Болдинских драмах», и театр всё рос и рос внутри меня. Спустя какое-то время после начала сотрудничества с «Простодушными» я стала вести театральные занятия для людей с психическими расстройствами и жалею только о том, что всё это пришло в мою жизнь слишком поздно и мне уже не успеть стать в этой области настоящим профессионалом. Может показаться, что я очень много здесь говорю о себе, но это лишь для того, чтобы показать, как Игорь, сам того не замечая, менял судьбы людей – судьбы своих артистов, вырывая их из вязкого существования, предопределенного в нашей стране людям с таким синдромом; судьбы их родителей, даря надежду на то, что у их детей может быть иная жизнь; судьбы зрителей, выходивших после спектаклей немного другими… Кстати, мало кто знает, что в последние годы у Игоря, помимо «Простодушных», был еще один успешный проект – театральная группа, которую он назвал «Гистрион». Туда входили инвалиды вследствие психических заболеваний (шизофрения и т.п.). Заниматься театром с этими ребятами его пригласила организация «Новые возможности», которая тогда как раз получила грант. Оплата была обещана более чем скромная, но Игорь согласился. Затем грант закончился, однако Игорь проект уже не бросил, работал бесплатно, несмотря на то, что остро нуждался в деньгах (и в этом он весь – совершенный бессребреник, абсолютно непрактичный, простодушный, как и его артисты!). В последней постановке «Лето в Ноане» Игорь соединил две своих группы – «Простодушных» и «Гистрион» – и получился шедевр! Жалко, что показан спектакль был всего два раза и мало кто его успел увидеть…

Простодушные за кулисами     

У Игоря не было семьи, но была мама, которая жила в Краснокамске. Когда мама совсем сдала, Игорь перевез ее в Москву и полгода ухаживал за ней, лежачей: менял памперсы, мыл, кормил… Знаете, вот я читаю, что написала, и понимаю, что Игорь у меня просто ангелом каким-то получается! А ведь ангелом он не был; напротив, был далеко не ангелом: эгоистичный, сибаритствующий (несмотря на отсутствие денег), делающий лишь то, что ему хочется, и ни за что – то, чего не хочется, даже если это нужно ему самому и т.д. Но при этом – полгода за мамой ухаживал. Но при этом – «Простодушные». И вот вспоминаешь его сейчас – и видишь только свет, и чувствуешь только тепло. И это не потому, что о мертвых либо хорошо, либо… Тут другое… А может, они, ангелы, которые почему-то оказываются на земле, как раз такие – неправильные, неприкаянные, одинокие, светлые?.. Но вернемся к маме. Глубокой ночью в квартире, где они жили, загорелась проводка и случился пожар. Квартира выгорела вся, но Игорь успел проснуться и вынести маму на лестничную площадку. Маму увезли в больницу, но хотя никаких явных повреждений от пожара она не получила, ее организм с таким потрясением не справился, и вскоре она умерла. Это стало ударом для Игоря и, как мне кажется, переломным моментом в его жизни. Дальше всё уже пошло как-то не так, в нем будто что-то сломалось, он будто устал… Всё реже удавалось договориться о сцене для показа (в последние два года спектакли вообще не игрались – негде было), одна съемная квартира сменяла другую, и каждая последующая была хуже предыдущей, не виделось перспектив, накрывала депрессия…

«Все рушится, Мать!» – плакал, положив голову мне на колени, Игорь в роли Отца в «Звере».

Все рушится, Игорь. Там, по пьесе, я была тебе утешением и опорой, в жизни – не смогла. Я буду скучать. Да что там – буду, я уже так скучаю, что…

Игорь Неупокоев. Молодые годы. Игра в кино     

P.S.: Нам, всем тем, кто так или иначе связан с «Театром Простодушных», очень больно думать, что этот уникальный проект закончится с уходом его основателя. Поэтому мы попытаемся сделать всё, чтобы этого не случилось. Пока не очень понимаем как, но одно ясно – надо искать помещение, начинать репетиции и восстанавливать спектакли. Конечно, без Игоря это будет уже не тот театр, и все же…