Всё равно выстоим

Багажник буквально забит книгами, а одну большую сумку мы специально положили на заднее сиденье – в надежде, что не остановят косовские полицейские. В дороге из головы не выходит мысль: здесь, в «независимом Косово», нельзя больше называть свою землю Косово и Метохией – получишь штраф, а то и срок «за разжигание», – та же история и с кириллицей. Нельзя ее употреблять нынче – пишите так, чтоб вас понимали «приличные люди». Мы уже привыкли к запретам, ограничениям, всевозможным санкциям и унижениям. Но каким-то непостижимым образом сопротивляемся, не сдаемся, крепнем. Всё равно выстоим. Здравствуйте, родные Косово и Метохия. Я чувствую вашу добрую силу в это прозрачное мартовское утро, не могу надышаться этим свежим воздухом. Дымок из печных труб сельских домов только усиливает этот неповторимый и с детства любимый аромат. Здравствуй, родное Косово. Откуда у тебя такая сила противостоять злу, я не знаю.

Машина останавливается у храма в селе Витина. Смотрю на разбитое окно церкви, на пустое место, где раньше был сербский флаг – следы недавнего визита «приличных людей, не знающих кириллицы». В последнее время что-то зачастили: по всему краю громят, оскверняют храмы. Так часто, что о церкви в Витине даже сообщать не стали – эка невидаль. Жаль, что не стали: может, и о сербах из этого села побольше бы узнали в мире. «Наша жизнь около храма и школы, – говорит учительница сербского, – это чистый лист бумаги. Так бы хотелось этот лист заполнить!»

Сербские школьники из Витины

300 книг сербских и русских авторов в подарок ученикам и взрослым читателям школьной библиотеки

Книги (на кириллице, уж извините, дорогие цивилизованные соседи), купленные в том числе благодаря помощи читателей Православие.Ru из нашей любимой России, мы привезли в подарок библиотеке местной школы. 300 книг сербских и русских авторов в подарок ученикам и взрослым читателям школьной библиотеки – успешное завершение очередной нашей «нелегальной», по мнению сегодняшних властей, миссии. То, что книги будут читать, несомненно: как сами жители Витины, так и гости из окрестных деревень и сел. Из самой-то Витины после войны 1999-го и мартовского погрома 2004 года в школу ходят всего двое детей и учительница Душица… Ничего, выстоим.

– До 17-го марта, до того страшного погрома в 2004-м, здесь сербских домов было много, – говорит Душица. – После погромов многие стали беженцами на родной земле. Да и сейчас оставшиеся сербы не видят будущего в таком враждебном окружении. Могу их понять, ничуть не осуждаю: свободы передвижения нет никакой, сербские дети могут чувствовать себя худо-бедно в безопасности только здесь, у храма и школы, потом за ними приходит автобус и развозит ребят и девчонок по домам. У нас учеников-то сейчас всего 28 – прямо скажем, немного. А я, знаете, всё вспоминаю те времена до войны и погромов, когда школа была в самом центре, в одной параллели 3–4 класса, в каждом классе по 40 человек. Да… Сейчас в классах по 2–3 ученика. Какие перспективы у ребят, понятно: единственное место в Витине, где сербы могут устроиться на работу, – это школа, где мы с вами стоим. У меня урок через пару минут, потом договорим, – спохватилась учительница.

Рассказ Душицы о своей семье – яркая иллюстрация, на мой взгляд, судьбы сербов в Витине, да и вообще в Косово и Метохии.

– Большинство сербов села живут у храма, а в центре Витины – только наш дом да еще одной пожилой учительницы – она живет одна, в бедности, если не сказать нищете. Помню ту проклятую дату: 17-е марта 2004-го. Мне было 9 лет всего, но помню хорошо. Как было? – Страшно, главное чувство – это страх, пожалуй. Вся Витина была готова бежать, а те, кому бежать было некуда и не к кому, заперлись по домам и молились об избавлении от нашествия иноплеменных… С тех пор жизнь нашу обычной, «нормальной» уже и не назовешь – никогда больше она таковой не была, сколько бы времени ни прошло, боль и потрясение остались. Думаю, пережив в детстве такой ужас, ни один из моих сверстников не смог оправиться – до сих пор боимся оставаться в одиночестве.

Молчание о терроре против сербов, избирательная забывчивость «цивилизованных СМИ» только сыграли на руку албанским экстремистам, подтолкнули и соседей, раньше вроде мирных, к насилию: если зло намеренно не замечается, если отвечать за него не нужно, то почему бы, спрашивается, не «погонять этих сербов», не отобрать у них поле, дом, скотину, трактор… Тебя не только не осудят, но еще и по головке погладят – зачем сдерживать в себе зверя.

Если зло намеренно не замечается, если отвечать за него не нужно, то почему бы, спрашивается, не «погонять этих сербов

– Когда мы остались одни, покоя уже не было: почти каждый день были какие-то унижения, такие, знаете, фразочки, вроде «не пора ли уехать, а то ведь всякое бывает» и т.п. Лет пять назад проснулись в холодном поту: в дом швыряли камни. Стекла выбили. Так себе ночка: дрожишь и ждешь, что прилетит бутылка с зажигательной смесью, и, главное, понимаешь – никто не придет тебе на помощь, потому что просто некому. Потом выяснилось, что это какие-то подростки были. Вероятно, на сербские два дома им «доброхоты» указали. И, разумеется, всё шито-крыто: «Дома сербов подверглись нападению неизвестных». Недавно вот снова нас так порадовали. И вот, представьте, можете ли вы спокойно спать в своем доме, если такое происходит постоянно. Нет, ты спишь, только это никакой не сон – это сопровождаемое страхом забытье, – тихо говорит учительница.

Вздохнула:

– Но больнее всего – это когда видишь, что на твоей земле работают новые хозяева, а ты и пикнуть не смеешь. На твоей родной земле, которая тебя и кормила, и жить учила – вот это очень больно, поверьте. Но ничего – выстоим.

…Я сидела в маленьком пыльном зале библиотеки, смотрела через окошко на еще одно 17-е марта в Косово и Метохии, на ребят, играющих мяч во дворе размером с кухню, разбитое окно храма, на реку и солнце над Моравой, и слышала от каждой пылинки в солнечном луче: «А мы все равно выстоим!» Книгами, песнями, солнцем, нашей необъяснимой радостью и верой в Воскресение Христово – выстоим!