Президент Конгресса русских американцев: «Любовь к Церкви поддерживает в нас русский православный дух»

У русской эмиграции есть феномен: вот уже более века она несет миру свет Православия, распространяя его там, где раньше о нем, быть может, даже не слышали. О том, почему русским за столь долгий срок удалось сохранить свою веру и национальную идентичность, мы поговорили с Натальей Сабельник, президентом Конгресса русских американцев (КРА). В конце сентября эта одна из старейших русских организаций в США отметила полувековой юбилей.

Форум «Русская Америка» в Сан-Франциско

– Наталья Георгиевна, огромную роль в жизни русской диаспоры в США играет Церковь, и сохранение русской культуры за рубежом – это во многом как раз про Православие. Вы, человек, проведший всю жизнь за пределами России, можете объяснить, каким образом русским уже более ста лет удается поддерживать свою национальную идентичность и свою веру?

– Я думаю, это вера идет от наших родителей, бабушек и дедушек. Они родились в России и жили там в царские времена, и их родители внушили им эту веру. А когда, например, мои родители приехали в Китай – маме было 8 лет, папе 22, – в Харбине, в Шанхае, везде строили церкви. Собирали средства по копейкам, сами все жертвовали – никто не давал им пособий, не было никаких грантов. Они строили эти храмы. Для них это был дом – не только место, чтобы молиться Богу. Я думаю, это был символ надежды на то, что Россия возродится. Все же хотели вернуться и ждали этого.

Для них это был дом – не только место, чтобы молиться Богу

Но, кроме того, люди верили, что Бог поможет им в работе, в жизни. Многие в России занимали важные должности, были офицерами, дворянами. На чужбину уехали учителя, инженеры – им приходилось очень трудно, они не знали языка – тем более это касалось такого сложного языка, как китайский, – им нужно было искать работу.

Правда, мама рассказывала, что на улице даже китайцы иногда говорили по-русски. Получилось, что наши люди успели научить их русскому. И если один из них говорил, например, по-кантонистски, а другой – по-мандарински, они не понимали друг друга и переходили на русский язык.

Слева направо: 1) Александр Синкевич, первый вице-президент 2) Доктор Марина Соболева, второй вице-президент, директор по гуманитарным программам. 3) Иван Подвалов, директор, Лос-Анджелесского отдела. 3) Наталия Сабельник, президент КРА. 4) Алексей Тарасов, директор, адвокат. 5) Виктория Сабельник, директор, секретарь.

Естественно, многие эмигранты тоже выучили китайский. Кроме того, там работали русские школы, многие русские организации. Например, Казачий союз был основан именно в Китае. Лига русских женщин создана в Шанхае. Все помогали друг другу, проводили концерты, создавали библиотеки. Когда после отъезда из Китая мы два года жили на филиппинском острове Тубабао, там тоже продолжали устраивать концерты, маскарады, балы, были и оркестры, и танцы, и даже библиотека. Я этому удивилась, когда делала выставку про жизнь на Тубабао. И храмы там тоже построили: эта вера и Церковь всегда была с ними.

Люди приходили вместе готовить пирожки, чтобы заработать деньги для прихода

То же самое продолжалось и в Америке. Церковь объединяла не только верой, но и языком, дружбой. Люди приходили вместе готовить пирожки, чтобы заработать деньги для прихода. И так продолжается до сих пор. Например, недавно я ездила в церковь Святых апостолов Петра и Павла в Санта-Роза – мы все вместе лепили пельмени для приходского базара. Были не только женщины, но и мужчины пришли.

Любовь к Церкви, вера действительно поддерживают русский православный дух. И конечно, при церкви всегда были разнообразные кружки, преподавали русский язык, Закон Божий, историю, географию. Вся жизнь была вокруг церкви. И так происходит до сих пор. Приходишь на богослужение, а после этого устраивают трапезу, общение, чтобы говорить по-русски с близкими по духу людьми.

– Для первых волн русской эмиграции, к потомкам которых относитесь и вы, Православие играло огромную роль в жизни. У тех, кто приезжает сюда сейчас, культура во многом уже другая, и к Церкви отношение тоже иное. Да и русские, выросшие здесь, – они тоже другие. Как вам удается поддерживать связь поколений? Насколько это важно?

– Это индивидуально. Есть семьи, которые, в сущности, выросли в церкви, являются очень активными членами прихода, а их дети не говорят по-русски, не ходят в храм. Мои дети, слава Богу, продолжают ходить на службы. Правда, сейчас мы не все одну церковь посещаем, как было раньше. Теперь – кто идет в кафедральный собор Иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость» в Сан-Франциско, кто в Казанскую, кто в Петропавловскую или в Церковь Всех святых, в земле Российской просиявших. Церкви разные, но все всех поддерживают, приходят, так же исповедаются, так же причащаются. На Пасху печем куличи, на Рождество устраиваем елки. Одна из моих дочерей преподает русский язык, ставит с детьми рождественские представления, является президентом Лиги русских американских женщин. Другая дочь – директор в Русском центре в Сан-Франциско, третья работает у нас, в Конгрессе русских американцев, и в Лиге русских американских женщин. Сын не входит в руководство русских организаций, но если нужна помощь – он всегда тут как тут, все делает. Все очень активные. То же касается и внуков. Старший работает звукооператором в Русском центре, младшему пока 11 лет – он просто приходит и выполняет какие-то просьбы.

Но это опять-таки зависит от родителей – как вы с детства воспитали своих детей. А другие говорят мне: «Ой, как хорошо у тебя. А вот мои не помогают». Я отвечаю: «А что ты хочешь? Ты ведь тоже никогда не ходила, ты сама не помогала». Детям нужно показать пример.

Кстати, многие из тех, кто приехал сейчас из бывшего СССР, обратились в Православие уже здесь, в США. Но, вы сами знаете, даже в нынешней России и других странах СНГ многие приняли Православие, потому что это казалось модно, а в церковь не ходят.

Наталья Сабельник (крайняя справа) с семьей

– А как КРА поддерживает контакты с представителями других религий? Ведь русские – это не только православные, но и мусульмане, и иудеи, и католики, и баптисты.

– Я не могу сказать, что мы поддерживаем эти контакты уж очень сильно. Но когда устраивали выставку о Тубабао, нам очень помогло филиппинское консульство в Сан-Франциско. Они сказали: мы даже не знали об этой истории, давайте мы предоставим вам наш зал. И они дали – на целый месяц.

Кроме того, в наш Конгресс русских американцев вступили некоторые католики и евреи, у которых есть что-то общее с Россией. Кто-то учил русский язык, очень любит нашу культуру, люди приходят на наши мероприятия, делают пожертвования. К нам и несколько баптистов поступили. Буддистам, наверное, в этом смысле несколько сложнее чувствовать себя русскими, хотя 5 лет назад к нам на 45-летие пришли несколько тайванок, они с большим удовольствием слушали нашу программу. Нет такого, что мы кого-то не принимаем, – возможно, не все стремятся. Объяснить это просто: например, если есть какой-то ирландский клуб, но я не чувствую ничего общего с Ирландией, то и не буду вступать в него.

Мы стараемся не только поддержать, но и продвинуть русскую культуру. Это нужно не только для того, чтобы познакомить с ней американцев. Мы часто помогаем другим общественным нашим организациям, не только в Сан-Франциско, но и в других городах и штатах, в продвижении различных Русских фестивалей, концертов, литературных встреч, балов и т.д. А главное, стараемся все это передать нашим детям, следующему поколению. Для молодежи это очень важно.

Стараемся все это передать нашим детям, следующему поколению

Например, в течение двух лет устраивали конкурс детского рисунка, который проводил Региональный координационный совет организаций российских соотечественников стран Америки, Новой Зеландии и Австралии (РКС АНЗА). Наш Конгресс русских американцев устраивал этот конкурс в США. Первый такой смотр был посвящен русским сказкам, а второй – басням Крылова. В них участвовало более 50 русских школ и более 200 учеников со всей Америки. Это было нацелено на то, чтобы ребята читали басни, познакомились с русской литературой.

Кроме того, одна из моих дочерей готовила программы, посвященные Чехову, Гоголю, где выступали не только русские дети. Она привлекла и американцев, которые исполняли отрывки из пьес Гоголя и Чехова на английском языке.

Мы также проводили различные выставки и концерты, посвященные Пушкину, Чайковскому, приходу в США русской эскадры, которую Царь Александр II направил в помощь Президенту Линкольну во время Гражданской войны, а также юбилеям Русского исхода из России. В общем, мы продолжаем обучать, сохранять, продвигать – все это входит в нашу работу. Кто-то в США может сейчас не понимать Россию и не признавать русского. Так вот, мы стараемся отвечать на это культурной дипломатией. Показываем красоту русской музыки и литературы, красоту нашей веры.

– Как вы думаете, наша православная вера помогает людям понять Россию – тем же американцам, например? И если да, то каким образом?

– Честно говоря, я не думаю, что наша православная вера помогает что-то объяснить о России не только американцам, но иногда даже и русским, живущим в Америке. На мой взгляд, в этом плане Россия в большей степени раскрывается через познания о культуре и истории, через музыку, литературу, искусство. Но наша православная вера помогает русским американцам продолжать любить Россию и верить в ее возрождение и восстановление.