Святой Иоанн Лествичник: бесчувственный человек – какой он?

Часть 1: «Бесчувственность – это заболевание»

Прямые цитаты из «Лествицы» преподобного Иоанна, игумена Синайского, выделены курсивом.

Бесчувственный человек всегда оправдывает свои страсти

«“Я поступаю плохо”, – говорит он и упорно продолжает совершать зло»^[1]. Он подает голос: «То, что я делаю, – это зло», – но с большим удовольствием продолжает оставаться в этом зле.

«Устами молится против своего порока, а на деле подвизается для него»; устами говорит: «Боже, умоляю Тебя, избавь меня от искушений порочности», – молится и ждет не дождется, когда же покончит с этой молитвой, чтобы предаться страсти.

В этом препарировании грешника святым отцом каждый может увидеть себя.

Здесь мы видим смешение молитвы и похотей, где цель человека не избавиться от скверных похотей оружием молитвы, а наверняка оправдать свою совесть, т.е. сказать: «Ну, больше я ничего не могу сделать», – и затем предаться похотям.

«Мудрствует о смерти, а живет как бессмертный». Говорит о смерти, но живет и действует так, будто никогда не умрет.

«Беседует о воздержании, а стремится к объядению». Говорит о воздержании и смотрит, как именно доставить себе удовольствие посредством чревоугодия.

«Ублажает послушание, а сам первым не проявляет послушания. Хвалит беспристрастных, а сам не стыдится памятозлобствовать из-за какой-нибудь порванной одежды и ссориться».

«Читает слово о последнем Суде и начинает смеяться».

«Раскаивается, когда переест, а немного спустя опять прилагает пресыщение к пресыщению». Когда насытится, он кается. А насыщение понимайте здесь как чувственное удовлетворение любым способом. Если хотите, как просмотр порно (блудных) фильмов в кинотеатре или по телевизору. Если хотите, как насыщение своего чрева, если хотите, как занятие блудодеянием, если хотите, как слушание скверных речей, всё, что можете себе представить… как насыщение чувств грязными, скверными вещами. Что же он делает после этого? Раскаивается: «Ой, что же я наделал… Зачем мне слушать все это? Зачем смотреть на это?» Но идет и снова предается страсти.

«Воспрянув от греховного сна, он вздыхает». Придя в себя и вздохнув, он говорит: «В конце концов, мне надо от этого освободиться, надо очиститься!» Не исключено, что иногда это может быть и исповедь. Это когда люди приходят на исповедь и вздыхают: «Я наконец-то прозрел, исправился». Но, «покачав головой, снова предается пороку», он, к сожалению, снова возвращается к страсти.

Я видел это своими глазами. И святой Иоанн Лествичник тоже говорит об этом.

В одном месте он вспоминает то, что видел сам. Однако уверяю вас, я тоже видел людей, которые могут прийти на исповедь, сказать то или другое, а потом развернуться и сделать не то, что мы все можем сделать по своей немощи (в конце концов, никто не излечивается сразу), а такое, от чего просто хочется сквозь землю провалиться! И думаешь: «Человече мой, ты пришел, исповедался, а сейчас такое творишь?» Или: «Советуешь другим делать это?!» Или: «Доводишь своих детей до этих страшных состояний? Ты, который исповедался?» Бесчувственность. Страшная бесчувственность!

«Я окаянный, я такой-сякой. Но такова жизнь», – мы слышим это ото всех и сами говорим так, но не хотим исправиться

«Он всегда обвиняет себя, – бесчувственный человек всегда обвиняет себя, – и не хочет прийти в чувство, чтобы мне не сказать: не может». Он не хочет опомниться и говорит: «Я окаянный, я такой-сякой. Но такова жизнь. Ты видишь, куда нас толкают!» Мы слышим это ото всех и сами говорим так, но не хотим исправиться.

И святой Иоанн добавляет замечание, которое, на мой взгляд, в немалой степени разочаровывает: «Чтобы мне не сказать: не может». Потому что как евангельского расслабленного должны были поднять четверо, а кровлю дома разобрать, чтобы спустить его ко Христу (Мк. 2: 1–12), так и этого бесчувственного человека кто-то должен схватить и потрясти, чтобы он опомнился.

Он не только бесчувственный, он скотоподобный!

Святой отец продолжает, описывая бесчувствие, и говорит: «Мои союзники, – которые поклоняются мне и приносят мне возлияния, – те, кто, видя мертвых, смеются»^[2], – они видят покойников и смеются.

Но, если позволите, давайте немного расширим это наблюдение святого отца. Таковы не только люди, которые видят покойников и смеются. Увидеть умершего или умирающего человека и смеяться – это одно, а взять крепкого человека, живого, мучить его и при этом смеяться, жестоко обращаясь с ним, – это гораздо хуже, чем смеяться при виде мертвеца.

К сожалению, и в наше время мы становимся свидетелями ужасных жестокостей, совершаемых над христианами и другими гражданами, то есть над людьми, над живыми людьми. И священников распинали… Да, священников распинали… и будут распинать опять! Их снова распнут на кресте! И невинным людям перерезали горло… и будут перерезать снова! И глаза выкалывали, и языки отрезали… и будут выкалывать снова! А люди, которые делали и делают это, смеются, они довольны, им это нравится! Как же назвать и как охарактеризовать этих людей?.. Какая жуткая бесчувственность отличает их… Да помилует их Бог!

Во время богослужения они стоят с каменными лицами

«Стоя на молитве, они всецело окаменены, жестокосерды и мрачны».

Вы видите, что они идут в церковь и стоят в толпе молящихся людей. Но какими они продолжают оставаться? Каменными, никакой растроганности, никакого умиления в сердце, ничего. Никаких чувств, ничего! Холодные, мрачные! Суровый взгляд! Тяжелый взгляд, который то и дело сверкает; мрачный, бездонный взгляд, заглянув в который, если бы можно было подойти к краю этой бездны, ты бы ужаснулся тому, что скрывается на бездонном дне этого ада, в душе этого мрачного человека!

Но давайте обратимся к более легким вещам. Вы видите, как христиане заходят в церковь – крещеные люди. Не говоря уже о туристах, иностранцах, которые, как предполагается, тоже христиане, независимо от того, протестанты они или еще какие-нибудь еретики. Не говоря уже о них, а только о наших греках, наших христианах, православных, крещеных, которые, заслышав колокол, идут в церковь своего прихода или села. Сейчас они выросли… отучились в университете и изучали там атеизм. И не то чтобы сам университет привил им атеизм; знание к атеизму не приводит, атеизм – это болезнь. Так как же они заходят в церковь?

Руки в карманах… словно идут в кафе! Может, когда-нибудь дойдет до того, что в священное место они будут заходить с сигаретой! Чтобы сфотографировать фрески. Поскольку они интересуются и занимаются только искусством, а не изображенным святым (то, о чем я говорю, реально), то они без колебаний заберутся и на этот святой престол! На что угодно, на что можно наступить, лишь бы дотянуться объективом фотоаппарата до какой-нибудь фрески и снять ее! То, о чем я вам говорю, реально, это не выдумка. А разве эти люди не знают, где они находятся?

Бесчувственные перед священной трапезой

Но зачем мне говорить это? Святой отец продолжает дальше: «Перед священной трапезой Евхаристии они остаются бесчувственными». Видят священную трапезу и остаются бесчувственными.

Слушайте! Когда ковчег Божий переносили из Вифлеема в Иерусалим и колесница, на которой его везли, накренилась в какой-то луже и возникла опасность, что ковчег сейчас опрокинется, Оз из благочестия бросился поддержать его, чтобы не упал, – и тут же рухнул замертво! Он был наказан, потому что не был левитом, а не левитам не позволялось прикасаться к ковчегу Божию. Который был каким? Который был сделан из акациевого дерева, облицован изнутри и снаружи золотым листом, и в нем лежали каменные скрижали, на которых был записан Закон Божий (см.: 2 Цар. 6: 3–7).

Однако позволительно ли сравнивать ковчег Завета со священной трапезой, как говорит святитель Иоанн Златоуст?

«Поистине, это несчастие во столько крат горестнее того, во сколько крат драгоценнее те символы, которые хранились в душе твоей. Этот храм святее того, потому что он блистал не золотом и серебром, а благодатию Духа, и, вместо ковчега и херувимов, в нем обитали Христос, и Его Отец, и Утешитель»^[3]. «И трапеза эта несравненно почтеннее и сладостнее твоей домашней трапезы, и светильник этот – твоего светильника»^[4].

Так что же было в этом ковчеге? Каменные скрижали. А что находится здесь, на священной трапезе Церкви? На ней Живое, воплощенное Слово под видом хлеба и вина, стоящих на ней! А ты прикасаешься к ней, наступаешь, и нагло смотришь, и не умиляешься, и не испытываешь стыда, тогда как херувимы и серафимы, окружающие священную трапезу во время Божественной литургии, прикрывают ноги свои двумя крылами, а лица – другими двумя крылами от робости, потому что не могут взирать на славу Божию! А ты остаешься бесчувственным.

Бесчувственные и перед честными Дарами

Но всё ли это? «И даже причащаясь этого Небесного Дара, остаются такими, как будто вкушают обычный хлеб»^[5]. Воистину окамененные люди! Идут и причащаются. Почему? Потому что приближается Рождество Христово… и потому что им надо принять Причастие, ведь наступила Пасха … И, распихивая других и получая пинки, споря, злясь, обижая, иногда оскорбляя и толкая друг друга, они подходят, чтобы принять Причастие!^[6] Чего же они причастились? Вина и хлеба! Так они веруют. Обычного вина и хлеба. Так они это чувствуют. И что получили? Ничего, никакого чувства. А им следовало бы чувствовать себя как ученики, которые видели Господа и могли прикоснуться к Слову Божию! «О том, что осязали руки наши, о Слове жизни», – говорит евангелист Иоанн в своем Послании (1 Ин. 1: 1). Тогда ученики прикасались не к Иисусу, а к Слову Божию!

И ты тоже, когда вкушаешь то, что воспринимают твои чувства, твои глаза, твой вкус и т.д., – это не вино и хлеб, а Слово Божие, Само воплотившееся Слово Божие! А ты думаешь, что это ничего? Зачем же тогда ты идешь причащаться? Отойди! И хотя бы признайся, что ты не христианин, что не хочешь быть христианином. А вставать как каменный, бесчувственный человек перед самым святым и священным Таинством Евхаристии, которое является сердцем, умом, альфой и омегой нашей христианской веры, перед Самим воплощенным Богом Словом ты не можешь.

Бесчувственный и благочестивые

Бесчувственный человек бесчувствен к духовным вещам, но к тем, у кого есть духовные чувства, он очень неравнодушен и агрессивен

А сейчас бесчувственный проявит свое агрессивное отношение к тем, у кого имеется разум. И это очень естественно, потому что бесчувственный человек бесчувствен к духовным вещам, но к тем, у кого есть духовные чувства, он очень неравнодушен и агрессивен. «Когда я вижу людей, которые стоят с умилением, я смеюсь над ними»^[7]. Когда я вижу других людей, которые умиляются, которые религиозны, которые духовны, я над ними насмехаюсь. «От отца, родившего меня, я научился убивать все доброе, рождающееся от мужества и любви». Так научил меня диавол, отец мой: убивать, что, как я вижу, рождается от доблести и благочестивого желания и претворяется в дело; пойду и уничтожу это!

Бесчувственный и… добрая жизнь

«Я матерь смеха». Я, бесчувственность, – матерь смеха, насмешек и иронии. «Я питательница сна». Мне наплевать, я буду спать! Буду спать много, буду искать только комфорта и наслаждения, своего удовольствия. «Я друг пресыщению», я друг пресыщению всех чувств. «Когда меня обличают, я не чувствую скорби», когда меня обличают другие, мне не больно, я не чувствую ничего.

Бесчувственный и ложное благочестие

«Я неразлучна с ложным благоговением» – это страшнее всего: я прихожу, чтобы внедриться, смешаться и затесаться в истинное благочестие. И много раз – на этом мы можем поймать себя – мы выглядим как благочестивые, а по сути являемся ложно благочестивыми. Ведь бывает не истинное, а ложное благочестие. Почему? Потому что в наших сердцах поселилась бесчувственность. Да, дорогие мои.

Вы видите людей, которые годами работают чтецами, церковнослужителями, настоятелями – и ни разу не подошли причаститься! Это страшно. И служат Церкви, и думают, что у них есть какие-то права в доме Божием! Это страшно. Вы видите людей в церковных благотворительных фондах, которые снуют туда-сюда и говорят вам: «Я всего себя отдаю этому делу». А в действительности у них нечистые души и постыдная жизнь. Вот так бесчувственность воистину переплетается с ложным благочестием.

Переходная духовная бесчувственность

Тут я должен поделиться одним наблюдением, чтобы мы не впали в безнадежность после всего сказанного. Часто у нас бывает временная, преходящая бесчувственность. Она может длиться несколько дней или часов, какое-то время, а иногда даже меньше. Мы идем на литургию, а у нас нет никакого желания, нет потребности участвовать в литургии. Наш ум не вникает в литургию, он где-то витает. Мы чувствуем себя отягощенными, усталыми, хочется выйти на улицу; мы явно не хотим ходить в церковь, не хотим молиться. Что это такое?

Во многих случаях причиной может быть наше психосоматическое состояние. Например, у нас может быть усталость, или бессонница, мы плохо спали, или даже истощение, или мы просто пресытились едой. Был праздник, мы много ели, это грех – есть без меры и потом не мочь спать, но это случается. Было какое-то незаурядное событие, Пасха, праздник, еще что-то, мы очень много ели и не можем молиться. Или сильно хотим спать, и у нас нет никакого желания, мы не хотим слушать ничего, не хотим почитать Священное Писание. Во многих случаях причина бывает такой.

Часто у нас бывает временная, преходящая бесчувственность. Она может длиться несколько дней или часов

Эта бесчувственность может быть вызвана даже разочарованием, разочарованием всякого рода, не будем специально останавливаться на этом. Во многих случаях это проходит; когда причина исчезнет, уходит и эта бесчувственность. Беспокоиться в таком случае не надо, если только это не повторяется с регулярностью. Тогда мы, конечно, попадаем в другую категорию.

Способы избежать духовную бесчувственность

Как вы понимаете, тот, кем еще целиком не овладела бесчувственность, у кого еще есть хоть какая чувствительность, боится, как бы им не овладело это чудовище, как говорит святой отец, и думает, как же ему полностью избавиться от бесчувственности.

Святой Иоанн Лествичник рекомендует для этой цели следующее:

«Если ты со многим бдением соединишь размышление о вечном Суде, то, может, я (бесчувственность) дам тебе малую ослабу»^[8].

Чтобы ты с великой бдительностью думал о том, что такое вечный Суд, о том, что мы будем судимы; чтобы изучал такие книги и тексты, которые говорят о Суде Божием.

«Открой, по какой причине я родилась в тебе, и подвизайся против моей матери». Исследуй, чем вызвана эта твоя бесчувственность, какой страстью, каким состоянием, и когда обнаружишь, что она от чревоугодия или сребролюбия, борись против этой причины.

«Молись часто при гробах и неизгладимо запечатлевай в сердце своем их вид». Когда духовники имеют дело с бесчувственными людьми, они посылают их на похороны и тому подобное, чтобы они увидели суету мира сего и сердца их умилились. Поспеши же и ты на похороны. Вознеси молитву возле покойника. Посмотри на его лицо в гробу. Постарайся вспомнить, каким он был при жизни, и сравни, какой он сейчас, в гробу, и подумай, чем он станет немного спустя, когда ляжет в землю. Пойди, когда его будут выкапывать, или к кому-нибудь другому, и посмотри, как гробовщик берет его кости и омывает их – кости, которые постятся в сундучок.

Ходи на похороны. Часто этим средством пользуются духовники.

На прошлой неделе я видел ребенка, у которого был велосипед, а к багажнику был прикреплен ящичек. Ах, думаю, мы сейчас сытые, одетые, каждый со своими амбициями, гордимся тем и этим. А ведь поместимся вот в этот ящичек. Горка костей. Ничего больше! Сходите на кладбище, в костницу при кладбище, чтобы посмотреть на кости в ковчежцах. Они не кричат, не говорят, не спорят, не борются, ни к чему не стремятся … Ничего такого. Лежат себе в ковчежцах.

Сходите к выгребной яме, куда выбрасывают обычные кости, и скажите: «О, Боже мой!» Это наверняка заставит ваше сердце умилиться, и бесчувственность исчезнет.

Непрестанная молитва

Молись. Моли Бога помочь тебе, отогнать эту твою бесчувственность.

Пост. Пост тоже помогает отогнать бесчувственность.

Страх Господень

И, наконец, страх Господень. Когда боишься Бога, невозможно быть бесчувственным. Можешь ли ты спать, если знаешь, что у твоего дома крутятся бандиты, и тебе страшно? Нет, ты уснуть не можешь, потому что боишься. Так и тут. Когда знаешь, что существуют ад и бесы, которые подстерегают тебя, будешь ли ты стоять рядом с ними или убежишь? А почему ты сделал это? Потому что боишься. Так что страх Господень, когда окрепнет в наших душах, растапливает бесчувственность, как солнце растапливает снег и огонь – воск.

Остерегайтесь духовной бесчувственности!

Возлюбленные, бесчувственность – это погибель и уничтожение духовной жизни и всякого следа присутствия Духа Святого. Губительный ветер бесчувственности, духовной бесчувственности (я говорил об этом много раз, скажу и сегодня, и буду говорить это всегда), всё сильнее, всё яростнее обрушивается на нашу Церковь и нашу Родину. Всё больше и больше! Как в количественном, так и в качественном отношении.

Губительный ветер духовной бесчувственности всё сильнее, всё яростнее обрушивается на нашу Церковь и нашу Родину

Святой Иоанн Лествичник называет бесчувственность «каменной», «окамененной», т.е. ненавидящей, охваченной яростью, и «безумной», неразумной; поэтому и страдающий бесчувственностью превращается в окаменелого, яростно настроенного против всего духовного, против всякой духовной национально-религиозной традиции, глупого человека.

Дорогие друзья, пора подвергнуть себя серьезной самокритике; времени нет!