«Наша миссия – утверждать святость и безусловную ценность человеческой жизни»

Крестовоздвиженский ход по водам 2024 года. Фото: Дмитрий Ловецкий

Из всех общественных организаций Санкт-Петербурга, выступающих за запрет абортов, «Воины жизни» – пожалуй, самая заметная в общественном поле. Её представители регулярно раздают на улице информационные листовки и брошюры, участвуют в дискуссиях, посвящённых этой теме. «Воины жизни» – это сообщество православных христиан, чьим служением стало сообщение всем нашим дезориентированным согражданам правды о том, что стоит за словом, которое многим кажется названием медицинской процедуры. Днём рождения организации считается 1 июня 2006 года – в тот день группа пролайферов вышла на раздачу листовок как инициативная группа «Омега». Позже появилось название «Воины жизни». О деятельности организации рассказывает координатор движения Глеб Лихоткин:

– Началось у нас всё так: один человек (он попросил не называть его имени) увидел документальные кадры, показывающие, что такое аборт. А у него в жизни была такая трагедия: он согласился с тем, что его первая любовь совершила аборт, будучи беременной от него. И вот этот человек и двое его друзей разработали листовки, скинулись на бумагу, на работе у одного из них напечатали эти листовки на ксероксе – в самом простом чёрно-белом варианте – и стали раздавать у метро. Потом к ним присоединились другие люди. Так это всё стало развиваться. Активных участников у нас в настоящее время около дюжины. Мы работаем в Петербурге, но отправляем различные материалы и в другие регионы нашим единомышленникам.

Особенность нашего движения в том, что мы занимаемся в первую очередь просветительским и правозащитным направлением. Конечно, иногда мы оказываем и социальную помощь конкретным подопечным – тогда объединяем усилия с другими антиабортными организациями. Из тех, что в нашем регионе, это центр «Жизнь», фонд «Две полоски» в Волосово и приют «Архангел» в Токсово. В других регионах к местным направляем. Существует фонд «Семья и детство», у них есть кризисный телефон.

Мы издаём печатные материалы, в которых рассказывается, что такое аборт на самом деле, создаём видеоконтент

Мы издаём печатные материалы, в которых рассказывается, что такое аборт на самом деле, создаём видеоконтент – снимаем ролики, помогаем снимать фильмы. Например, есть художественный короткометражный фильм «Прозрение» – мы помогли найти актёра на роль врача, отговаривающего женщину от аборта. Просто мы знаем такого врача – это Анатолий Курковский, он сыграл фактически сам себя с той только разницей, что в фильме он в итоге подписывает героине заключение, что у неё не имеется противопоказаний к аборту, а в реальной жизни он, будучи христианином, отказывается участвовать в подобных делах. Вообще, Анатолий Курковский работает в больнице имени Боткина с бездомными. Кстати, через несколько лет после съемок фильма он стал священником и теперь служит в кладбищенском храме в Гатчине.

Ещё производим куколок, изображающих эмбрионов, из силикона – материала, более-менее приближенного по фактуре к человеческому телу. Их используют психологи и другие специалисты, работающие с беременными женщинами.

Правозащитная наша деятельность состоит в том, что мы выступаем за законодательную защиту права детей на жизнь с момента зачатия, то есть за запрет абортов. Также мы отслеживаем нарушения уже существующего законодательства, касающиеся рекламы абортов. Ведь есть большая проблема: несмотря на существующий с 2014 года запрет рекламы абортов, в интернете этой рекламы очень много. Федеральная антимонопольная служба обязана контролировать соблюдение этого закона, а она вместо этого заняла позицию, что реклама абортов в интернете – не реклама, и под разными предлогами отказывается возбуждать дела против рекламодателей и рекламораспространителей.

Отслеживаем мы и другие нарушения. Например, недавно мы писали жалобу в МВД на обман потребителей на сайте abort.spb.ru , где была реклама четырёх частных клиник. Там было написано, что согласно Федеральному закону «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» N 323-ФЗ вакуумный аборт является наиболее щадящим. Но в этом законе ничего подобного не написано, там даже этот термин не употребляется. То есть администраторы сайта выдали заведомо недостоверную информацию. На нашу жалобу пришёл ответ, что сайт не работает. И действительно, много лет он работал, а тут именно в период, когда мы написали жалобу, работать перестал.

Стояние у Георгиевской больницы

– Печатные материалы в наше время актуальны?

– Да, они становятся менее актуальными. Но мы продолжаем распространять наши брошюры через точки буккроссинга. Также до сих пор у нас есть листовки для раздачи прохожим на улице. В планах сделать флаеры размером с визитку на плотном картоне и разместить на них совсем немного информации. Но мы делаем материалы и для интернета – картинки, наглядно преподносящие информацию, тизеры. Про видеоконтент я уже говорил.

– У вас бывает какая-то обратная связь именно после раздачи листовок на улице?

Мы знаем, по крайней мере, о нескольких подтверждённых случаях отказов от абортов после прочтения наших брошюр и листовок

– Были случаи, когда после прочтения листовок люди обращались за социальной помощью в фонды, контакты которых были в этих листовках указаны. Об этом мы узнавали от представителей этих фондов. И мы знаем, по крайней мере, о нескольких подтверждённых случаях отказов от абортов после прочтения наших брошюр и листовок.

– Как вас воспринимают в медицинском сообществе?

– Если говорить о медицинских чиновниках, то есть «верхушке», то не то что даже к нашей конкретной организации, а вообще к идее святости человеческой жизни там, как правило, отношение нехристианское. Но есть верующие медики разных специальностей, которые нас поддерживают, кое-кто даже стал участником нашей организации. К сожалению, мало верующих гинекологов. Многие из верующих, получающих медицинское образование, не идут в сферу акушерства и гинекологии именно потому, что там их будут заставлять принимать участие в совершении абортов.

– В ваших листовках и других печатных материалах можно увидеть и довольно жёсткие изображения. Как вы считаете, где та черта в подаче информации, которую нельзя переступать?

– Что касается изображений… В медицине есть принцип информированного согласия, то есть, соглашаясь на медицинское вмешательство, пациент должен представлять на доступном ему уровне, что это за вмешательство и каковы могут быть его последствия. Соответственно, если человек с точки зрения нашего государства и многих представителей нашего общества имеет право на аборт, то он должен иметь право знать, как это происходит, в том числе видеть эти страшные кадры. Поэтому мы считаем допустимым показывать это тем, для кого это актуально.

Раздача листовкок против абортов на Новочеркасском проспекте в Санкт-Петербурге Мы не показываем специально такие кадры детям, но можем показать их подросткам, так как по закону они с определённого возраста могут совершать аборты без согласия родителей, и даже не уведомляя их, а значит, имеют право видеть и то, как аборт совершается.

Неэтичным в антиабортной деятельности мы считаем использование недостоверной информации. Например, по интернету ходит текст: «Вы знакомы с беременной женщиной, которая уже имеет 8 детей. Двое из них – слепые, трое – глухие, один – умственно недоразвитый, сама она больна сифилисом. Посоветуете ли Вы ей сделать аборт?» И далее вывод: «Если Вы посоветовали сделать аборт – Вы только что убили Людвига ван Бетховена». Но у своих родителей Людвиг ван Бетховен был старшим из троих выживших детей, а до него у его матери был только ребёнок от первого брака, умерший во младенчестве.

Когда кто-то такое публикует, приходят сторонники абортов и говорят: «Смотрите! Пролайферы врут! Им вообще верить нельзя!» Поэтому нельзя лгать, нельзя использовать недостоверную информацию, в том числе антинаучную. Антинаучная информация – это, например, телегония (правда, это касается не столько пропаганды запрета абортов, сколько целомудрия как такового) или идеи Станислава Грофа, который утверждает, что с помощью придуманного им холотропного дыхания человек может вспомнить свой эмбриональный опыт. К счастью, в пролайферских материалах антинаучные идеи встречаются редко.

Ещё считаю принципиально неэтичным использование применительно к беременным женщинам такой, увы, очень распространённой манипуляции: «Роди, вдруг твой ребёнок станет кем-то великим». Это такая игра на тщеславии матери. И от такого подхода нужно отказываться, так как много шансов, что, сначала поддавшись на манипуляцию, женщина потом возненавидит своего ребёнка за то, что он не Пушкин и Менделеев в одном лице.

Также есть ложная идея, что мать увидит ребёнка и сразу полюбит. Мы привыкли умиляться, глядя на детей, цыплят, котят, щеночков. Но любовь – это нечто гораздо большее, это всегда личный выбор, состояние воли. Можно сначала умиляться, глядя на ребёнка, а потом ненавидеть его за то, что он приносит недостаточно «четвёрок» или «пятёрок».

Мы можем сказать женщине о том, что если человек делает дела любви, то у него появится и любовь. Я сам, человек, не ставший добрым, верю, что если буду делать добрые дела, то когда-нибудь изменюсь в эту сторону. Это как в «Сказке о рыбаке и рыбке»: родится у человека ребёнок, будет приносить ему «пятёрки», а родителю будет казаться, что всё мало, а если родитель просто будет делать дела любви, то он и сам будет становиться счастливее.

Наша миссия – утверждать святость и безусловную ценность человеческой жизни. А современное светское общество и у нас, и на Западе стоит на позиции утилитарного отношения к человеку. То есть человек рассматривается с точки зрения своей полезности для чего-либо, как некая функция. И, воспроизводя риторику о том, что ребёнка надо родить потому, что он может стать, например, великим учёным или поэтом, мы по сути принимаем идею о том, что право на жизнь человек должен заслуживать. А на самом деле человек не должен заслуживать право на жизни ни своей политической, ни своей экономической целесообразностью, ни даже «пятёрками» и стихами.

В Евангелии сказано, что Христос говорил «как власть имеющий, а не как книжники и фарисеи» (Мф. 7:29). И мы должны с властью, данной нам Богом, говорить правду, а не заискивать перед этим миром. Без разницы, насколько успешным станет этот ребёнок.

По отношению к детям неприемлема жестокость. И крайней формой такой жестокости является аборт

– Как вы относитесь к словосочетанию «жёсткий пролайф»?

– Наш способ подачи информации я назвал бы документальным пролайфом. Мы ведь не придумываем ничего, не сгущаем краски, и жёсткость публикуемых нами изображений не преувеличена по сравнению с реальностью.

– Почему лично вы вошли в тему пролайфа?

– У Честертона есть такие слова: «Я не могу доказать справедливость своей точки зрения именно потому, что её справедливость – очевидна». Самоочевидные вещи (например, что после среды идёт четверг) доказывать трудно. А я всю свою сознательную жизнь доказываю (в первую очередь себе), что по отношению к детям как к наиболее уязвимой категории людей неприемлема жестокость. И крайней формой такой жестокости по отношению к детям является аборт.