Когда болезнь – твой пост

Сущая мелочь – киста. Наркоз местный, время операции от 10 до 15 минут. Встал, оделся и пошел. Врач даже подбадривает и комментирует: все нормально, дело даже проще, чем казалось. В окне виднеется крест больничной часовни. Боли нет, правда, врач предупреждает, что сейчас будет двигать вены. На операционном столе решил сразу призвать на помощь всех святых, чтоб упросили Бога сжалиться и помочь. Не бывает искренней молитвы, чем когда тебе по-настоящему плохо и страшно. Удивительное дело, когда проблема действительно насущная, такая, как болезнь, и Бога острее чувствуешь, и Он как будто быстрее откликается.

Когда проблема действительно насущная, такая, как болезнь, и Бога острее чувствуешь, и Он как будто быстрее откликается

Домой возвращался за рулем. Думал, больничный на неделю максимум.

Но поднялась температура. Из шва сочится кровь. Боль. Нет сил. Врач по телефону успокаивает: да все нормально, больно – пей кеторол. Впереди Неделя о Страшном Суде. Не страшно, что пропущу. Наверстаю в Прощеное.

Через два дня гематома только растекается по телу. Смотреть жутко. Внутри все переворачивается. Почти ночь, звонок врачу не успокоил. Нужно как-то дожить до утра. В руках лестовка, на устах молитва. Снова – всем святым, чтоб коллективно упросили Бога помочь. Отсутствие медицинского образования и медицинского разумения лишь подогревает страхи.

Утром – больница. Гематома действительно большая, но жить можно. «До трех недель», – выносит вердикт врач. Я понимаю, что все сложнее. Таблетки, постель, дом, беспомощность. Сущая мелочь выводит здорового, энергичного, всегда жившего в движении мужика из строя. Постоперационная депрессия, и лишь молитва – скорей бы выздороветь.

Недаром говорили святые отцы, что болезнь – посещение Господне. Не потому, что тебе выпало испытание. А потому, что в таком вот состоянии беспомощности ты становишься мягче, добрее, и имеешь возможность взглянуть на свою жизнь совсем под другим углом. Можно ли желать кому-то зла и боли, можно ли искать способ самоутвердиться и причину для склоки с ближним, когда тебя самого раздирает недуг? В таком состоянии ты, скорее, ищешь милосердия к себе и душою ищешь чего-то доброго, теплого, светлого.

Если читать – что-то из автобиографий подвижников. Если смотреть – добрые сказки. От новостей – держаться подальше.

В болезни приходит понимание, насколько ты хрупок

В болезни приходит понимание, насколько ты хрупок. Смерть не грозит, а ты о ней задумываешься. Наверное, то был первый раз в жизни, когда стало понятно, что конец неизбежен. Что будет согревать душу там, в ином мире, если ты прежде изо дня в день не заботился о заготовке дров?

Меж тем прошло и Прощеное, и первая седмица поста. Осталось позади Торжество Православия. Из рациона ушло много ненужного, но осталось жизненно необходимое для больного. На молитву не встать – разве что лежа, зажав лестовку в руке. Пост и подготовка к нему провалены?

Вспоминая тогда былые посты, я думал, что этот пост начался как нельзя лучше. В Неделю о Страшном Суде такими яркими были мысли о смерти и загробной участи. В Прощеное воскресенье хотелось простить весь белый свет, молиться о благополучии каждого живущего человека, кем бы он ни был и что бы ни сотворил. Осуждение – неважно, за что, – не, не слышали. На Торжество Православия было светло и спокойно, как никогда…

Святые благодарили Бога за болезни. Некоторые даже отказывались от исцеления, и я искренне раньше не понимал, почему. Ну, ведь можно ж найти себе другие проблемы в жизни, честное слово, и эту самую жизнь усложнить, если уж захотелось подвигов… А после того случая все встало на свои места. Захотелось от души поблагодарить Бога. Впервые в жизни, как никогда, прописные истины, тысячу раз отраженные в Писании, в проповедях, в общении с братьями, в своих же статьях, заиграли новыми красками, из слов превратившись в личные ощущения.

Дай Бог каждому страждущему исцелиться, вынеся из креста своей болезни главное – такую близкую, теплую и живительную встречу с Богом.