И отцом себе не называйте никого?

Иисус вопрошает фарисеев. Дж. Тиссо

Как и другие православные священники, я уже сбился со счёту, сколько раз братья-протестанты возражали против моего священнического звания «отец Лаврентий», цитируя Библию, в которой есть заповедь «и отцом себе не называйте никого». Конечно, они имеют в виду слова Господа нашего в Мф. 23, 9. Если я в озорном настроении, я иногда отвечаю просто: «Нет, в Библии такого не написано!» – лишь для того, чтобы потешаться над ними и отвести душу, парируя их выпады. Не слишком-то благочестиво, но весело.

Общеизвестно, что в переводе «Благая весть»^[1] стих передан: «Вы не должны никого называть на земле своим отцом», как и в «Живой Библии»^[2] и в Новой Международной версии^[3]. В более близких к оригиналу версиях – Библии короля Якова^[4], RSV^[5] и в Новой Американской стандартной Библии^[6] – перевод иной, так как в греческом тексте написано: πατέρα μὴ καλέσητε ὑμῶν ἐπὶ τῆς γῆς. Обратите внимание на выделенное полужирным ὑμῶν, так что стих более точно передать как «не зовите никого вашим отцом на земле» (например, в Библии короля Якова).

В чём разница между «не зовите никого отцом» и «не зовите никого вашим отцом»? Разница в том, о чём именно Христос говорит: о звании, или форме обращения, или об отношениях между пастырем и пасомыми? В Библии нигде не сказано: «вообще никого не называйте отцом». Ведь такая заповедь была бы несуразна для ближневосточной культуры, в которой слово «отец» было обычным почтительным обращением к пожилому мужчине. Поэтому это слово звучит даже из уст богача в одной из притч Христа: он называл достопочтенного патриарха «отче Аврааме», взывая к нему о помощи (Лк.16, 24; 30).

Подлинный смысл Христова слова, что нельзя называть на земле никого отцом, становится ясен в контексте порицания Им фарисейско-раввинского благочестия того времени, и именно поэтому заповедь находится в Евангелии от Матфея, предназначенном для евреев, а не, например, в Евангелии от Луки, обращённом к язычникам.

Вся 23-я глава Евангелия от Матфея состоит из собрания различных обличений, которые Христос произносил в разные времена. Из того, что в главе находится семь фраз «Горе…», обращенных к фарисеям (ст. 13, 15, 16, 23, 25, 27, 29), можно предположить, что это искусно составленный Матфеем сборник, в котором сведены вместе разные высказывания Христа по разным случаям, а не одна непрерывная речь Иисуса. Глава представляет собой перечень обличений, предупреждение ученикам Христа, чтобы они не следовали обычаям фарисеев и книжников.

Один из обычаев, против которых Христос предостерегал учеников, – требовать себе славы и изъявлений преданности

Один из таких обычаев, против которых Христос предостерегал учеников, – требовать себе общественной славы и изъявлений преданности. Фарисеи любили, когда их почтительно приветствуют в обществе, называя «равви» (буквально «мой господин», «мой вельможа», – в то время это было почётное наименование, не относящееся конкретно к духовенству, как сейчас). Раввины окружали себя учениками, которые должны были запоминать взгляды и изречения своих равви и полностью их разделять. В самом деле, эти учителя считали, что ученики должны их уважать больше, чем собственных родителей, так как они рассуждали, что родители дают только земную жизнь, а учителя-раввины – духовную и вечную. Для учеников они были гуру, за которыми надо было беспрекословно следовать.

Господь же наш утверждал, что такой полной преданности и слепому повиновению не должно быть места среди Его последователей, в Церкви. Вожди Его движения никогда не должны были становиться такими «отцами», требующими личной приверженности и собирающими вокруг себя личных адептов. Только Бог, Отец их Небесный, заслуживает такой совершенной преданности. Единственный Глава, Кому подобает такая преданность, – Христос, Мессия всех людей. Все Его ученики были братьями, и даже главные из них следовали за одним и тем же Главой и Господом, Христом Божиим (Мф. 23, 8–10).

Всё это означает, что важно только то, к кому обратить сердце и оказать наивысшую верность. Фарисейские раввины требовали личной преданности от своих учеников, как положено при культе личности. Среди последователей Иисуса не было места такому культу и такой приверженности. Дело не в том, как называть пастыря – «отец Том» или «пастор Том». Дело в том, какие отношения между пастырем и пасомым. Можно быть в пастве отца Тома и обращаться к нему «отец Том». Но отец Том никогда не может приказать безусловно повиноваться лично ему, и, как подобает истинному ученику Христову, даже не захочет этого.

Искушение окружить себя личными адептами было и будет, не одни только фарисеи, книжники и раввины I века им соблазнялись. К такому культу личности и личной преданности призывают некоторые телевизионные проповедники. Нет нужды называть их, они и так известны^[7]. Пусть они не называются почётным ближневосточным титулом «отец» – для своих сторонников они именно «отцы», авторитетные гуру, требующие, подобно древним раввинам, личной верности (и щедрых пожертвований).

Практически нет разницы, ходить ли в приход отца Лаврентия или отца Иустина

У православных и других, которые называют священнослужителей «отцами», за редким исключением, всё совсем наоборот. Все православные клирики одеваются одинаково – та же самая чёрная ряса, тот же самый наперсный крест. Они учат тому же самому, так что практически нет разницы, ходить ли в приход отца Лаврентия или отца Иустина. Одинаковое звание, одинаковые облачения нужны именно для того, чтобы помешать выработать собственный стиль, который может повлечь культ личности. Конечно, у разных клириков разные дарования, а у разных приходов свои преимущества и недостатки. Но все священнослужители одинаково проповедуют одну и ту же Православную веру. Не так, чтобы здесь было лаврентиевское Православие, а там – иустиновское. Если говорить о Церкви в целом, у нас только один Учитель, а все клирики – братья (Мф. 23, 8). Христос наш Глава на земле, и Он научил нас, что Бог Небесный – Отец наш. Поэтому мы не называем на земле никого, кроме Него, истинным и животворящим Отцом.