Емилия и Емилиан

Храм святого апостола Марка

В отличие от, казалось бы, привычного сербского пейзажа с его холмами, возвышенностями и горами, Воеводина – равнинная: кругом поля почти до горизонта, сады, луга. После гористой местности непривычно, но взгляд отдыхает. Иван, будучи патриотом Воеводины, однако, убежден: ландшафт ландшафтом, но и святынями его край может по достоинству похвалиться – ничуть не меньше, чем остальная Сербия. Например, говорит, почти незаметным маленьким монастырем Святого апостола Марка, что рядом с городком Инджия – есть такой неподалеку от Белграда.

«И не нужно думать, – говорит, – что возраст играет какую-то решающую роль для святости, мол, чем древнее, тем святее: святость, она, брат ты мой, таким законам не подчиняется. Кажется, и монастырек-то маленький и юный, но, побывав здесь, узнав о его жизни подробней, человек, я думаю, и восхитится, и поблагодарит Бога: святость и в наше время есть. Давай съездим».

О чем речь – я только за.

На первый взгляд, обитель напоминает обычный приходской храм, стоящий где-то в поле, в нескольких сотнях метрах от дороги. Только приблизившись, вы увидите и новый «конак» – жилой сестринский корпус с трапезной, и сень над источником Святого апостола Марка, и небольшие хозяйственные угодья монастыря.

История возникновения обители, согласно привычному закону христианского чуда («У нас чудо как ‟добрый день”», – говорят многие), проста: в начале XIX века здесь пас свой скот слепой пастушок Марко. Места знакомые, поэтому не тревожился, что может заблудиться. Но заблудился, испугался. Обессилев, заснул. Во сне, согласно преданию, ему явились апостол и евангелист Марк, его покровитель, и Пресвятая Богородица, которые посоветовали ему умыть лицо в источнике, чья вода шумит совсем недалеко от места, где тот лег спать. Умылся – и прозрел. Благодарные родители поставили здесь икону апостола, украсили святой источник. Позже стараниями духовенства и крестьян была поставлена и церковь. Нельзя сказать, что она постоянно была полна молящимися: службы здесь проходили всего два раза в год – в день памяти апостолов Марка и Варфоломея, покровителей соседних сел. Не было здесь и каких-то «особых» святынь: мощей, чудотворных икон. Так храм скромно стоял до ХХ века с его страшными испытаниями и катастрофами.

Монах Емилиан Во время коммунистических гонений здесь устроили то ли приют, то ли притон работники социалистического сельского хозяйства: в храме, как говорят очевидцы, валялись бутылки, окурки, стены были исписаны и исцарапаны – многим из нас, увы, такая печальная картина вполне знакома. Так продолжалось до тех пор, пока сюда не приехали супруги по фамилии Обрадов, которые целью своей жизни поставили возрождение храма и обустройство обители. С одним из этих супругов, очень скромным и даже застенчивым отцом Емилианом, мы и побеседовали после литургии в храме. Он и правда стесняется:

– Да какой из меня священник – недостоин я! Так – обычный монах. Плохой монах, доложу тебе. Живу тут, молюсь. Как все было-то? Скоро уж 20 лет исполнится, как мы сюда с женой приехали. Она и говорит: «Слушай, давай храм восстановим, монастырь пусть тоже будет. Мы с тобой последние годы доживаем, так хоть что-то толковое напоследок сделаем». Я и поддержал, конечно.

Надо сказать, что рос я в совершенно безбожной среде. Что ты хочешь: социалистическая Югославия, издевки над Церковью, люди больше озабочены заработками в какой-нибудь Германии или Швейцарии – какая тут духовность. В общем, о Боге я не знал ровным счетом ничего. И работал, конечно, в Германии: мечта у меня была – купить микроавтобус. Немцы меня уважали, называли Георгом (меня раньше Джоко звали), платили исправно. Но, слушай, как-то не по себе мне там было – все упиралось только в материальный достаток. Смотришь на человека: в одном глазу дойчмарка, в другом – доллар по курсу. Ладно, заработал я на фургон, купил, явился домой. И что, спрашивается, дальше делать? Слава Богу, познакомился с будущей женой, она тогда звалась Персидой. А она оказалась человеком верующим. Тут ведь как получается, все как у апостола Павла: «муж неверующий освящается женою верующей» (1 Кор.7, 14). И вот так, шаг за шагом, Персида привела меня ко Христу. Не то чтобы «пилила», наседала, настаивала, нет – мягким, добрым каким-нибудь словом, а то и взглядом мне про Бога рассказывала.

Вот так, шаг за шагом, Персида привела меня ко Христу

Просила помочь с доставкой, например, стройматериалов в какую-нибудь церковь, или паломников подвезти. Так что я на первых порах у родной жены водителем работал, представляешь? На заработанном в Германии фургоне.

А потом, когда я уже стал христианином, мы с женой приехали на это самое место. Стареем уже. И, спрашивается, зачем нам все эти пенсии, квартиры – помирать скоро, а мы за пенсию переживаем. Вот и решили купить этот участок, восстанавливать храм, строить монастырь, а деньги тратить на наше общее дело.

Жили сначала прямо в поле. То еще удовольствие. Но это одни из самых светлых дней в жизни были. Ветер шумит, грязища непроходимая кругом, а мы в фургоне живем и горя не знаем. Супруга со временем устроила огород, сад разбила, цветник – красота. Я больше по строительству, конечно: копал, чистил, штукатурил.

Уныние? Нет, никогда не было. Мы точно знали, что Бог не оставит, даже если ты в одиночестве. Хотя, если вы вдвоем Божие дело делаете, разве ж это одиночество? Сам Христос говорит, что Он посреди нас в таких случаях, правда? Со временем, и довольно быстро, кстати, о нас прознали друзья, знакомые, рассказали другим, и сюда, к храму Святого Марка, началось самое настоящее паломничество со всей округи. Сейчас, вот, смотрю, и из России приезжают (это я по твоему акценту тебя раскусил). Так вот, начали приезжать, помогать – кто деньгами, кто краской, кто умным советом или руками, техникой. Почему-то все восхищались нашим гостеприимством. А какое у нас гостеприимство: чайник почерневший на костре, пирожки какие-нибудь, ну, обед могли соорудить. Всем нравилось.

И понимаешь, какое дело: если Христос посреди нас, то все каким-то чудесным образом устраивается, несмотря на все преграды и препоны. В 2006-м мы сюда приехали, а через год в храме была отслужена первая литургия. Народу было – о-о! А в 2011-м году епископ Сремский Василий освящал уже новый женский монастырь, сейчас здесь несколько монахинь и послушниц.

Я всем нам желаю повстречаться в раю, в Царствии Небесном

Персида потом стала монахиней Емилией в этом самом монастыре, а я, как видишь, Емилианом – владыка одобрил наше решение, а мне позволил остаться жить в обители. Игумен Дамаскин у нас добрый очень, хоть и строгий.

Монахиня Емилия отошла ко Господу в 2015-м году, вот ее могила. Скажи мне: что она взяла с собой к Богу? Пенсию? Квартиру? Думаю, все же добрые дела она с собой взяла. Вот и нам бы тоже почаще о добрых делах задумываться, а не о земном и тленном – куда мы эти дойчмарки с долларами потащим? А, нет больше марок? Ну и ладно.

Я всем нам желаю повстречаться в раю, в Царствии Небесном. Вот там чайку попьем – всяко вкусней будет, чем на костре в поле. Хотя, кто знает: тот тоже был ничего. Пошли, кстати, в трапезную.

Иван многозначительно молчал на обратном пути. Прав мой добрый сербский приятель: святость не всегда определяется возрастом святыни.