Попасть в купол древнерусского храма, оказаться в пещерной грузинской церкви…

Экспозиция выставки «Русская и грузинская средневековая живопись в наследии А.Н. Овчинникова»

Попутешествовать по древним грузинским и русским храмам, увидеть древние росписи в том виде, как они выглядели в момент их создания, – всё это возможно на выставке «Русская и грузинская средневековая живопись в наследии А.Н. Овчинникова», которая проходит в Третьяковской галерее

Всю свою жизнь А.Н. Овчинников посвятил спасению, восстановлению и изучению древних памятников

Экспонаты выставки – копии русских и грузинских средневековых фресок и икон, созданных художником-реставратором Адольфом Николаевичем Овчинниковым (1931–2021), который всю свою жизнь посвятил спасению, восстановлению и изучению древних памятников. Все эти экспонаты бережно хранятся в коллекции «Иконотеки А.Н. Овчинникова» Всероссийского художественного научно-реставрационного центра имени академика И.Э. Грабаря и были переданы туда автором еще при жизни.

Начинается экспозиция с икон. На выставке можно увидеть несколько подлинников из Третьяковской галереи, тем или иным образом связанных с Адольфом Николаевичем (он их либо реставрировал, либо изучал), а также копии, сделанные Адольфом Николаевичем. Сразу нужно сказать о терминологии. Обычно принято говорить не «копия», а «список с иконы», но в нашем случае уместно использовать именно термин «копия», потому что речь пойдет о научном копировании, а не просто о внешней передаче рисунка, композиции…

Адольф Николаевич Овчинников, художник-реставратор

– Одна из вех в жизни Адольфа Овчинникова и изучении древнерусского искусства – 1950-е годы, – говорит Александр Горматюк, куратор выставки, художник-реставратор высшей категории ВХНРЦ им. И. Э. Грабаря, – когда Центральные государственные реставрационные мастерские, которые позднее получат название Всероссийский художественный научно-реставрационный центр имени академика И. Э. Грабаря, выехали на реставрацию икон Софийского собора Великого Новгорода. И именно тогда профессия реставратора получила легализацию после репрессий 1930-х годов, под которые попало и много реставраторов. А теперь на государственном уровне прозвучало, что реставраторы занимаются важным делом, восстанавливая памятники культуры в послевоенной стране.

Тогда многие иконы еще не были раскрыты, изучены. Опыт глубокого погружения в подлинник при реставрации, его изучение подтолкнули Адольфа Овчинникова к тому, чтобы знания, полученные при научной реставрации, применить в копировании икон. Как это происходило, как раз можно увидеть на выставке.

Богоматерь Умиление (Толгская Подкубенская). Копия-реконструкция иконы первой трети XIV в. из Воскресенской Кубеноозерской церкви Вологодского уезда (Вологодский государственный историко-архитектурный и художественный музей-заповедник). 1966–1974 – Когда открыли икону Богоматери «Умиление (Подкубенская») первой трети XIV в. и привезли в Москву для реставрации, она выглядела иначе и называлась «Толгская икона Богородицы», потому что так ошибочно написали в верхнем слое записи, – рассказывает Александр Горматюк. – Раскрывая этот образ, Адольф Николаевич увидел, что живописная манера поздних записей не соответствует стилю, в котором изначально была написана икона. В подлиннике, который сейчас экспонируется в Вологодском художественном музее, сохранилась лишь часть фрагмента живописи ликов, немного одежд, всё остальное – утрачено. На тот момент бытовала позиция археологической реставрации – сохранить и выявить только авторскую живопись. Но при этом терялось много сопутствующей информации. Например, последующие слои записи во многом повторяли предшествующие, первоначальные, которые к моменту реставрации оказались утраченными. Адольфу Николаевичу жалко было терять эту информацию. Так возникла промежуточная копия, которая показывает, как предположительно выглядела икона в момент ее написания.

В дальнейшем Адольф Николаевич продолжил эту линию копирования, пытаясь найти те нюансы, которые были бы характерны для первоначальной живописи.

Богоматерь «Одигитрия». Копия-реконструкция иконы конца XIII – начала XIV в. (Рязанский историко-архитектурный музей-заповедник). Середина 1980-х гг. На выставке есть и копия иконы Богородицы «Одигитрия» XIII в., подлинник которой находится в Рязанском музее. На иконе полностью утрачен серебряный фон, и, делая копию, Адольф Николаевич попытался представить, как выглядела икона с серебряным фоном. На тот момент это было открытием, подобных икон было мало.

Еще одна копия – Деисус с великомученицами Варварой и Параскевой второй четверти XV в. Эта псковская икона ныне хранится в Новгородском государственном объединенном музее-заповеднике. Здесь для Адольфа Николаевича было интересно найти фактуру и степень перетира пигментов. То есть он пытался проникнуть в глубокую материальную структуру самого живописного подхода.

А.Н. Овчинников. Рождество Христово. Копия-реконструкция иконы середины XV века. 1980-е. ВХНРЦ им. академика И.Э. Грабаря

При копировании иконы Рождества Христова середины XV в. (оригинал находится в собрании Псковского музея-заповедника) благодаря исследованиям, которые уже были доступны на момент реставрации, Адольфу Николаевичу удалось восстановить утраченные в подлиннике линии золотого ассиста, и икона буквально засияла золотым светом.

Адольф Николаевич создавал такие копии, благодаря которым мы можем увидеть икону такой, какой она была в момент написания

– По большому счету, Адольф Николаевич был новатором, строго опиравшимся на научные исследования и достижения. В то время было принято делать лишь археологическую реставрацию – сохранять оставшееся от авторского слоя живописи. Адольф Николаевич тщательно изучал памятники и создавал такие копии, благодаря которым мы можем увидеть икону такой, какой она была в момент написания, – говорит Наталия Горькова.

По мнению Александра Горматюка, подобные копии становятся диалогом между прошлым и настоящим, позволяют более четко увидеть прошлое. Некоторые современные иконописцы, особенно в конце прошлого века, пытаясь воссоздать в своих росписях дух древнего искусства, делали их такими, какими видели, со всеми утратами, нанесенными временем, в том числе с утратами яркости цветов. Слишком активный цвет не приветствовался, а ведь древние иконы и росписи в момент написания были чаще всего яркими, активными по цвету. И это пытался воссоздать Овчинников, опираясь на опыт научной реставрации, учитывая возможности технико-технологических исследований передового уровня.

– Копии Овчинникова сами по себе – уже произведения искусства, – говорит Александр Горматюк. – Это часть наследия того героического поколения реставраторов, которые (порой в ситуации, когда их деятельность была полузапрещенной) не просто сохраняли наследие древнерусского искусства, но и осмысляли его, делали доступным и понятным для других людей. Адольф Николаевич не ограничивался лишь технологическими поисками в своей работе. Предметом его интереса стали различные иконографические поиски в произведениях, которые он копировал. Постепенно, шаг за шагом, Адольф Николаевич пришел к идее, что в иконе существуют внутренние законы, появившиеся еще с древних времен. Например, существовал определенный порядок нанесения красок, который имеет и глубокий богословский смысл, ведь в иконе нужно показать мир невидимый, нездешний. Это тот опыт, который выстраивается на протяжении многих веков церковной истории. Итак, сначала фон. Он может быть золотым, серебряным, цветным. Поверх такого фона накладывается рисунок, намечается композиция. Потом он начинает уточнятся. Здесь имеет значение всё, в том числе – символика цвета… Это сейчас мы много знаем обо всем этом, в том числе как раз благодаря деятельности Овчинникова, а тогда, в СССР, раскрытие и тщательное изучение икон стало подлинным откровением для жителей Советского Союза.

Спас (оплечный). Первая половина – середина XVI века (?), с позднейшими поновлениями. ГТГ

Он пришел к идее, что в иконе существуют внутренние законы, появившиеся еще с древних времен

Еще одна икона, на которую стоит обратить внимание на выставке, – Спас (оплечный) (XVI в.?) из собрания Третьяковской галереи. В ее исследовании участвовал Адольф Николаевич Овчинников, но и сейчас исследования этого образа продолжаются. Причем при подготовке к этой выставке удалось выявить еще очень интересные сведения, которые сейчас обобщаются и осмысляются учеными Третьяковской галереи, среди которых – Елена Саенкова, куратор выставки, заведующая отделом древнерусского искусства Третьяковской галереи. Так что впереди – новые открытия.

Икона «Архангел Михаил – грозных сил воевода» рубежа XVI–XVII вв. – из личной коллекции Светланы Абрамовой, основательницы Общества содействия сохранению и популяризации русской культуры им. Михаила Абрамова. Общество было организовано вдовой Михаила Абрамова специально для осуществления масштабных проектов в области культуры (в память о погибшем меценате), одним из которых является настоящая выставка.

«Архангел Михаил – грозных сил воевода». Первая треть XVII века, Строгановские мастерские

– Светлана Львовна принимала активное участие в подготовке выставки, – рассказывает Наталия Горькова, куратор выставки, директор Общества содействия сохранению и популяризации русской культуры им. Михаила Абрамова, – и считает, что о наследии Овчинникова необходимо рассказывать как можно больше. Она продолжает традиции Михаила Абрамова, который всячески поддерживал проекты по популяризации древнерусского искусства.

Из храма в храм…

Следующая огромная часть выставки – это путешествие по восьми храмам, росписи которых изучал и копировал Адольф Николаевич.

– Наша выставка – это своего рода реализация легенды, – рассказывает Александр Горматюк. – Я работал с Адольфом Николаевичем с 1992 года и не раз слышал от него утверждение: «Я целиком скопировал восемь храмов». Всякий раз это казалось некоторым преувеличением. В итоге, работая над наследием Адольфа Николаевича, мы увидели, что это совсем не легенда, а реальность – он скопировал восемь храмов, причем некоторые он копировал по нескольку раз. И часть этих копий представлена на выставке.

Причем мы, зрители, имеем возможность понять, как эти росписи располагаются внутри, буквально попадаем внутрь древних храмов, поскольку в залах Третьяковской галереи особым образом воссоздаются их интерьеры: на полу даны очертания и планы храмов в реальном размере, копии тоже представлены в натуральную величину. То есть зрители не просто смотрят, как это обычно бывает, развешенные по стенам залов произведения, а, скажем, копию-реконструкцию росписи апсиды видят в воссозданной апсиде, могут зримо представить толщину стен каждого конкретного храма.

Многие росписи, которые копировал А.Н. Овчинников, сегодня уже утрачены или почти не прочитываются

Логика движения экспозиции – по времени, начиная с самых древних храмов. Это скальные храмы Грузии пещерного монастыря Саберееби в Давид-Гареджи. Из восьми храмов расписаны были четыре. Причем сегодня многие росписи, которые копировал А.Н. Овчинников, утрачены или почти не прочитываются, так что наследие реставратора представляет собой буквально общемировую значимость. Современное состояние росписей тоже можно увидеть на выставке, тем самым оценив вклад Овчинникова в историю изобразительного искусства…

– Копии росписей Адольф Николаевич делал с помощью калек, – рассказывает Александр Горматюк. – Кальки – бумага, которая промасливается для большей прозрачности. Она аккуратно прикладывается к произведению, иногда фиксируется в тех местах, где отсутствует живопись. И в натуральную величину на кальку переносится рисунок. Бывает техническая калька, которая нужна только для реставрации. Есть калька, которая впоследствии послужит для воспроизведения и полной реконструкции рисунка. Другой вид – калька-реконструкция. Так, Адольф Николаевич не просто делал прорись – наносил рисунок, – но и еще с оборотной стороны добавлял цвет. Таким образом, его калька несет в себе информацию и о живописных характеристиках произведений, многие из которых уже утрачены.

Выставка по-настоящему погружает в контекст каждого конкретного памятника, в его атмосферу. Благодаря сведению в единое изображение разных калек-реконструкций одной и той же композиции, выполненному с помощью современных графических средств, древний памятник словно получает новую жизнь, и это не просто красивые слова. Те, кто побывал на выставке, со мной согласятся.

– У нас есть возможность показать объекты с разных сторон, – рассказывает Александр Горматюк. – Понять пластику каждого конкретного храма, кроме всего прочего, помогают и копии Адольфа Николаевича в материале, его попытка сделать фрагменты храма в уменьшенном формате. Вот, например, каменная копия из куска скалы, которую Овчинников сделал прямо в Грузии, стремясь постичь мысль мастеров X века.

Организаторы выставки признаются, что были поражены, когда все четыре храма из Давид-Гареджи разместились в одном зале экспозиции. И точно, ты словно переходишь из одного храма в другой…

– Представьте, сейчас мы находимся практически на пограничной территории, где в реальности – обрыв, – Александр Горматюк показывает на границу абриса храма, за которой пол и стена. – Мне кажется, в ходе подготовки этой выставки был найден совершенно новый подход показа христианского искусства.

И с этим нельзя не согласиться – на общее впечатление работают и расположение экспонатов, и подобранный свет, и даже цвет стен, которые были перекрашены специально к выставке.

– Христианское искусство не всегда понятно современному человеку во всей его сложности, – рассказывает Наталия Горькова. – Пространственное воспроизведение показалось самым правильным для погружения в контекст, для понимания структуры памятника. Возможно, дальше человеку захочется познакомиться и с богословием, с особенностями иконографии…

А.Н. Овчинников. Чудо Георгия о змие. Копия-реконструкция фрески церкви Святого Георгия в Старой Ладоге (диаконник). 1980. ВХНРЦ им. академика И.Э. Грабаря

Выставка – настоящая машина времени: рассмотрев копии грузинских фресок XI века Атенского Сиона, мы попадаем в XII век и смотрим русское искусство – росписи Георгиевской церкви в Старой Ладоге. Причем у нас есть возможность увидеть фрески так, как не получилось бы на месте. Например, на выставке мы можем войти… в купол церкви и близко рассмотреть росписи барабана, в реальности расположенные на высоте 11–12 метров.

Данная выставка – настоящая машина времени

Из XII века мы попадаем в XIII век, в Грузинскую Бетанию.

Эти путешествия, вглядывания в произведения искусства, разделенные в пространстве и времени, дают зрителю возможность почувствовать взаимосвязь всеобщего христианского искусства. Мне кажется, что это еще одна очень важная составляющая данной выставки.

А.Н. Овчинников. Пророк Давид перед ковчегом завета. Копия-реконструкция фрески церкви Рождества Богородицы в Бетании (южная стена). 1980-е. ВХНРЦ им. академика И.Э. Грабаря Среди копий росписей Грузинской Бетании обращает на себя внимание небольшая калька.

– Адольф Николаевич с особой любовью рассказывал о рисунке, который мы видим на этой копии, – рассказывает Александр Горматюк. – Нарисованный персонаж – скорее всего, нечто вроде автопортрета художника, который работал в храме, и надпись: «Господи! Не помилуй Софрома». Вот такая демонстрация крайней степени смирения. Это изображение на откосе окна невозможно увидеть, поскольку оно находится в более глубоком слое, автор делал его для себя, а не для чьих-то глаз. Когда Адольф Николаевич работал над копиями, в храме было разбито окно, и на место надписи затекал дождь. Адольфу Николаевичу удалось поймать тот момент, когда живопись насытилась влагой, стала полупрозрачной и сквозь верхний проявился тот самый тайный слой. Такой получился мистический рентген А.Н. Овчинникова.

Еще один храм, который можно «посетить» на выставке и увидеть его росписи глазами А.Н. Овчинникова, – небольшой грузинский храм святого Георгия в Ачи с росписями XIII в.

Изображение мастера (?) у ноги первосвященника Аарона с надписью-прошением. Калька-реконструкция фрески церкви Рождества Богородицы в Бетании (откос окна южной стены). 1980-е

А.Н. Овчинников. Рождество Христово. Копия-реконструкция фрески церкви Святого Георгия в Ачи (южный склон свода). 1980-е. ВХНРЦ им. академика И.Э. Грабаря

– Копии композиций, расположенных по южной и северной стенам с выходом на свод – уникальные произведения со сложной богословско-сюжетной структурой, необычной иконографией, с цветовым решением, создающим ощущение внутреннего сияния, – рассказывает Наталия Горькова.

А. Н. Овчинников. Копия реконструкция росписи «Явление Богородицы скомороху Анту» Успенской церкви в Мелетово. 1465 г. Последний храм в экспозиции (и один из первых, скопированных Овчинниковым) – Церковь Успения Богородицы в селе Мелётово 1465 г., расположенная в 50-ти километрах от Пскова. И снова благодаря А.Н. Овчинникову мы можем внимательно всматриваться в росписи церкви, которые в самом памятнике трудно считываются из-за потерь, нанесенных временем, а там не просто прекрасная живопись, но и много редких иконографических сюжетов.

– Псковская иконография сама по себе уникальна, – рассказывает Александр Горматюк. – Создается впечатление, что автор программы росписей пытался в назидание донести своим близким, как делать нельзя, а как можно. Возьмем, например, сцену явления Богородицы скомороху Анту, который не внял Ее предупреждениям и продолжал петь свои оскорбляющие Божию Матерь песни. В конечном итоге у него отнялись ноги и руки. И это один из примеров.

Адольф Николаевич неоднократно говорил о том, что во время работы раз за разом он делал для себя открытия. Например:

«Смотришь на композицию Сретения, вокруг нимбов незаписанное пространство, кажется, что художник просто не закончил фон, – забыл или ему было некогда. Но в результате появляется эффект внутреннего свечения, который соответствует в целом исихастскому по своей сути духу росписей».

А. Н. Овчинников. Копия реконструкция росписи «Сретенье» Успенской церкви в Мелетово. 1465 г.

Адольф Николаевич рассказывал, что он много времени посвятил изучению зраков, зрачков. В этом храме они у героев росписей белые, буквально весь храм наполнен этими зраками, которые наполняют пространство светом, намекающим нам о другом, божественном, фаворском свете.

И всё, что мы имеем возможность видеть на выставке, – результат многолетних, тщательных, опирающихся на научные методы и достижения изучений. Адольф Николаевич этот храм копировал минимум три раза, как и храм в Старой Ладоге. Он буквально вычитывал каждую роспись, всякий раз находя новую информацию.

«Не от себя»

Выставка показывает не только прекрасные памятники, работы Адольфа Николаевича Овчинникова, но и его личность, то важное, что составляло ее суть. И суть эта раскрывается, прежде всего, в том, что самого Овчинникова в работах, которые он копировал, его «я» – нет. Он не говорит «от себя».

Для него был важен сам памятник, а не собственные художественные предпочтения

– Всякий раз, когда Адольф Николаевич прикасался к памятнику, который он копировал, для него был важен сам памятник, а не собственные художественные предпочтения, – говорит Наталия Горькова. – Он буквально копировал каждый конкретный памятник в состоянии самоотречения. Мы не можем говорить о «стиле копий Овчинникова», для него был важен стиль самого памятника, и это очень видно на выставке.

– Он и вправду, как и говорил сам, жил в прошлом, – вспоминает Александр Горматюк. – Синоним этого самоотречения – понимание соборности церковного искусства, в котором личность должна раствориться во всеобщем деле.

Организаторы выставки, которая продлится до 14 апреля 2024 года, – Государственная Третьяковская галерея, Общество содействия сохранению и популяризации русской культуры им. Михаила Абрамова и Всероссийский художественный научно-реставрационный центр имени академика И.Э. Грабаря (ВХНРЦ).