Московская церковь св. Василия Кесарийского на 1-й Тверской-Ямской

Церковь свт. Василия Кессарийского на 1-й Тверской-Ямской

Знаменитая, но не сохранившаяся до нашего времени церковь во имя св. Василия Кесарийского, одна из самых роскошных и богатых в старой Москве, стояла до революции на углу 1-й Тверской-Ямской и Васильевской улиц. Ее основание в древней Тверской слободе московских ямщиков обычно связывают с именем великого князя Василия III и его тезоименитством, хотя есть версия, что церковь построили переселенцы из Пскова, которые освятили ее в память о храме св. Василия Кесарийского, стоявшего в их родном городе с 1377 года.   

Св. Василий Великий, архиепископ Кесарийский, один из Отцов Церкви и Учителей Вселенских, автор множества богословских трудов, родился около 330 года в малоазийском городе Кесарии. Его родители были благочестивыми христианами, а бабушка, нареченная Макриной, в молодости слушала проповеди св. Григория Неокесарийского. В семье родилось 10 детей, и пятеро из них были  причислены Церковью к лику святых, вместе с самим святителем Василием и их матерью, праведной Эмилией.

Свое первое образование св. Василий получил в детстве от отца, адвоката и преподавателя риторики. После его смерти одаренный юноша поехал учиться: пять лет  в Константинополе, а затем в Афинах он постигал различные науки – риторику, философию, медицину, математику, астрономию, физику. «Это был как корабль, столь нагруженный ученостью, сколь сие вместительно для человеческой природы», - говорили о святителе. В Афинах он познакомился со св. Григорием Богословом, и их дружба сохранилась на всю жизнь. По свидетельству св. Григория, для них в Афинах было две дороги – одна в церковь, другая – в училище.

После окончания учения св. Василий вернулся в родную Кесарию. Где стал преподавать риторику. Но духовная жизнь влекла его, и вскоре он отправился на Восток, где подвизались в монашестве святые подвижники. Святитель посетил Египет, Сирию и Палестину, посещая святых отшельников и обучаясь у них, а в конце путешествия совершил паломничество к Святой Земле. В 362 году по пути домой, находясь в Антиохии, св. Василий был посвящен в сан диакона, а в Кесарии, спустя два года – в сан пресвитера.  Рукоположи его сам Евсевий, епископ Кесарийский, автор знаменитой «Церковной Истории». Однако поначалу их отношения были омрачены: Евсевий невзлюбил святителя,  и тот удалился в пустыню, дабы не сеять смуту и раздор в родном городе. В уединении он вновь оказался вместе с Григорием Богословом, и они составили труд «Добротолюбие».

Однако вскоре вновь стала усиливаться арианская ересь, осужденная на  I Вселенском Соборе в 325 году, и сам император Констанций, сын Константина Великого, был приверженцем ариан. Оба святителя вернулись в мир исполнять свой долг: св. Василий возвратился в Кесарию, и примирился с епископом Евсевием, который, умирая у него на руках, благословил святителя быть своим преемником. И в 370 году св. Василий был избран  на кафедру в Кесарии.

Все годы своего служения он был истовым защитником вероучения Православной Церкви, одним из создателей церковной догматики, Литургии и учения о Святой Троице. Все свои личные средства святитель отдавал на нужды бедняков – строил богадельни, больницы, основал два монастыря. В святой жизни он получил Божественный дар предвидения. Однажды во время правления нечестивого императора Юлиана Отступника, пытавшегося восстановить в Римской империи язычество и открывшего новые гонения на христиан, св. Василий молился перед иконой Пресвятой Богородицы и образом св. великомученика Меркурия. И было ему чудесное видение: образ великомученика на  иконе внезапно исчез, а когда появился вновь, то копье св. воина было в крови. Как потом стало известно, в это время Юлина Отступника действительно убили ударом копья.   

Был у св. Василия и чудесный дар исцелять больных и страждущих, приводить неверующих к вере и вымаливать у Бога прощение отчаявшихся грешников, совершивших очень тяжкие, страшные грехи, но искренне раскаявшихся в своих злых делах. Такую помощь он оказывал и после земной кончины. Как-то одна женщина принесла ему запечатанный список своих грехов. Ночью святитель горячо молился Богу о ее спасении, и наутро в списке чудесно оказался записанным только один грех. Святитель отправил каявшуюся к преподобному Ефрему Сирину, но тот вновь отпустил ее к св. Василию, молвив, что только он может вымолить у Бога прощение для нее. Однако по пути домой женщина встретила похоронную процессию:  хоронили св. Василия.  Она в рыданиях опустилась на землю и бросила свой свиток на гроб святителя. Один священник поднял свиток и, развернув его, увидел чистый лист бумаги, на котором не было написано ни одного слова. Последний  грех раскаявшейся женщины был прощен по посмертной молитве святителя.

И даже перед смертью св. Василий сумел обратить в  христианство  своего лекаря, иудея Иосифа. Тот предрек, что святитель не доживет до утра, а если доживет, то сам уверует в его веру, увидев такое чудо. Ночью св. Василий просил у Господа отсрочить кончину ради спасения заблуждавшегося человека, а утром лекарь нашел его живым. Изумление врача достигло предела, когда святитель встал и отправился с ним в храм, сам совершил Таинство Крещения и  причастил его. В храме же, простившись со всеми, св. Василий тихо отошел к Господу. Это  произошло 1(14) января 379 года. Ему было всего 49 лет.

За заслуги перед Церковью св. Василий был прославлен Великим. Он стал небесным хранителем и русского князя Владимира Великого, во крещении нареченного Василием. Князь, позднее сам причисленный к лику святых, стал строить первые Васильевские храмы.

В дореволюционной Москве праздник св. Василия Великого  приходился  на первый день Нового года (1 января ст.ст.) и его канун– вечер 31 декабря - назывался «Васильевым вечером» или «Щедрым вечером». Праздничный стол накрывали как можно богаче, (считалось, что новогодний стол должен  по изобилию равняться с рождественским), и  ставили на него все то, что хотели бы иметь в новом году. В центре обязательно водружалась свинина как символ изобилия и достатка, и св. Василия Великого издревле почитали покровителем свиней:   новогоднего жареного поросенка называли то «кесаретским», то «касарецким», искаженно от названия праздника. Крестьяне  ходили по домам и, поздравляя хозяев, собирали угощения – и пироги, и свиные ножки: «Свинку да боровка выдай для Васильева вечерка».

С конца XIX века и до революции православные спешили в церковь на   новогодний молебен, который тогда совершался в полночь – для того, чтобы возродить старинный церковный чин «летопроводства», фактически  отмененный в петровские реформы и отвлечь людей от ресторанного празднования, что сопровождалось пьянством и дебоширством. Первыми такой пример подали московский генерал-губернатор,  великий князь Сергей Александрович и его супруга, Елизавета Федоровна. Они встречали Новый год в домовом храме Александрийского дворца на Большой Калужской, где служило придворное духовенство. А с 1899 года это богослужение  стало проводиться во всех московских  церквях, и главная служба совершалась в кремлевском Успенском соборе. Храмы оказались переполненными людьми всех званий и сословий, и в 1911 году Святейший Синод рекомендовал полуночный новогодний молебен «ко всеобщему употреблению» по России.

Утром же 1 января православные москвичи вновь спешили в храм   – и в первую очередь, в храм на 1-й Тверской-Ямской улице, где в этот день был престольный праздник.

 Церковь Василия Кесарийского  была основана здесь в первой половине XVI века как приходская для местной слободы московских ямщиков. Вероятно, это произошло еще при жизни великого князя Василия  III, которого многие ученые считают устроителем и самой слободы -  от нее  произошло старинное имя 1-й Тверской-Ямской улицы. Иногда создателем  ямщицкой Тверской слободы и ее приходской церкви называют его царственного сына, Ивана Грозного. А знаменитый историк Москвы П.Сытин полагал, что эту слободу наряду с остальными устроил Борис Годунов, правивший на рубеже  XVI-XVII столетий.

«Тверской» слобода была названа оттого, что ее важнейшая для  Москвы дорога вела в Тверь, Псков и Новгород («Город Тверь – в Москву дверь», говорили в допетровскую старину) и далее в Западную Европу. Тогда   все   московские ямщицкие слободы назывались по именам тех городов, в которые вели их тракты – Переяславская, Дорогомиловская, Коломенская, Рогожская… Ямщики, исполняя государеву повинность, совершали «гоньбу», то есть очень быструю езду в отдаленные от Москвы города и села, и возили туда седоков, почту, и грузы. Считается, что самые ранние ямщицкие слободы стали устраивать московские государи с начала  XVI века  - в период  централизации Российского государства и объединения  русских княжеств вокруг Москвы. Одной из первых и была Тверская ямская слобода, устроенная на  главном московском тракте. Слово же «ямщик» произошло от татарского «Ям», означавшего постоялый двор, где брали дорожных лошадей.

Однако первыми обитателями московских ямских слобод были не москвичи, а переселенцы из тех самых городов, куда требовалась гоньба, вызванные в столицу для осуществления ямской службы. Жители Тверской слободы, вероятно, были выходцами из Твери, Новгорода и Пскова.  Псковичи и могли основать здесь приходской слободской храм, освященный во имя св. Василия Кесарийского, наподобие одноименного храма, стоявшего в Пскове.

Вторая версия, как уже говорилось, объясняет посвящение храма именинами его возможного основателя,  великого князя Василия III. Существует очень малораспространенное мнение, что эта церковь была первоначально освящена во имя св. Василия Парийского, так как именно этот святой мог быть небесным хранителем московского государя. А после смерти великого князя храм был переосвящен во имя более известного святого,   широко почитаемого святителя Василия Великого. Это возможное переосвящение относят  к концу  XVI – началу XVII в.в. когда в Васильевской церкви «переменился клир».

Так или иначе, но именно по посвящению церкви считается, что Тверскую ямщицкую слободу основал Василий III, и что это произошло в начале XVI века. Первое документальное упоминание о слободе относится к 1566 году, то есть ко времени правления Ивана Грозного, а в 1581 году иностранные послы в Московии видели эту слободу уже заселенной и застроенной по улицам, параллельным главному Тверскому тракту,(2-я, 3-я, 4-я Тверские-Ямские ул.), как это было присуще московским ямским слободам.

Центральной же была 1-я Тверская-Ямская. Судя по этому охвату, слобода была очень большая, а рядом еще  располагались «выпасы» и огороды для ямщицких семей: до самой Пресни с одной стороны, и до Миусской площади с другой, где были их пахотные земли. Ямщики обитали здесь очень долго, до середины XIX века, так как с петровских времен они обслуживали главный тракт между Москвой и новой северной столицей.

Первая слободская церковь была деревянной, срубленная «клетски» наподобие русской избы. Впервые она упоминается в переписи 1620- 1621 г.г.  Однако древнейшее известие о церкви представлено в надписи на могильной плите, найденной под полом в Васильевской церкви при ремонте  во второй половине XIX века. Надпись датирована 1577 годом, то есть относится к концу  правления Ивана Грозного, при котором, следовательно, Васильевская церковь уже точно стояла.

Уже в 1671 году Тверскую ямскую слободу уничтожил большой пожар, который и стал главной причиной последующей перестройки местной церкви. После этого бедствия  слободской храм стали в 1688 году восстанавливать каменным. Очень редко в исторической литературе  встречаются сведения о том, что до 1816 года Васильевская церковь якобы стояла близ нынешнего Телеграфа. Это странно тем, что ямская слобода безусловно существовала в  отдалении от центра, не в городе, а на его окраине. Известно, что утром 18 августа 1723 года при звоне всех московских колоколов у церкви Василия Кесарийского встречали с крестным ходом святые мощи благоверного князя Александра Невского, когда царь Петр, почитавшей его своим покровителем,  приказал перенести св. мощи из Владимира в Петербург. От Васильевской церкви шествие направилось к Кремлю, а оттуда в далекий Новгород. Вероятно, эта встреча действительно была у Васильевской церкви, только произошло это не у Кремля, а на Тверской заставе, где находился этот храм.

На его историю повлияли особенности ближайшей старомосковской   местности. И поныне она  именуется «Тишинкой», по старинному и очень точному названию «тишина». Недаром в 1681 году царь Федор Алексеевич поставил  в этих краях свой загородный сад с дворцом и прудом. Ниже размещалось Новое Ваганьково с потешным псаренным двором, переведенное на окраину из района Воздвиженки. (См. 13 декабря). В 1729 году бывший дворец был подарен грузинскому царю,  а еще раньше, с 1714 года  здесь  расположилось первое московское поселение грузин-переселенцев, что ныне осталось в названиях местных Большой и Малой Грузинской улиц. На Тишинке, они построили слободскую церковь Трех Святителей в Грузинах, которая простояла  до второй половины XVIII  века.

И с 1770-х годов  жители этого поселения официально стали прихожанами соседней церкви Василия Кесарийского. Местность все более превращалась в обыкновенный жилой район старой Москвы, очень плотно заселенный. Расширение численности прихода требовало и расширения самого храма, который уже не мог вместить всех своих прихожан. Они и испросили разрешения властей перестроить свою церковь,  заняв для строительства у казны десять тысяч рублей.

Грянула война 1812 года. Тверская застава лежала на пути   наполеоновских полчищ и потому была первой  в Москве разграблена и сожжена,  а ее храм подвергся осквернению. Ямщики покинули насиженные места – многие из них стали партизанами. Спустя годы император Николай I выдал средства на восстановление Тверской ямской слободы, так как в ямщиках имелась государственная необходимость: они все еще обслуживали важнейший тракт Москва-Петербург. По распоряжению  государя была отпущена сумма, на которую слободу стали застраивать каменными, а не деревянными, как прежде, домами. Тогда же в  основных чертах  оформился облик этого района старой Москвы: появилась  знаменитая Тишинская площадь, Большая Грузинская улица сомкнулась с 1-й Тверской-Ямской, а Малая Грузинская протянулась до самого Камер-Коллежского вала.

Васильевский храм же, напротив, долго не восстанавливался.  Одной из причин была  финансовая несостоятельность его прихожан, которые оказались должниками, не сумев выплатить прежний довоенный заем. Однако в июле 1813 года ямщики все же вновь обратились с прошением об отсрочке платежа на пять лет и о восстановлении их слободской церкви. Работы начались в 1816 году, но освящение нового храма состоялось только в 1830 году – так затянулось его строительство. Все же он оказался неудачным, так что через 15 лет был разобран вновь, и по Высочайше утвержденному плану был выстроен другой однокупольный храм – гораздо больших размеров, со стройной колокольней, отапливаемый и с приделами во имя св. Илии Пророка и свт. Николая Чудотворца.

Ямщики вновь приступили к своей службе. Не раз их услугами пользовался А.С.Пушкин, отправляясь из Москвы в Петербург  и нанимая себе ямщика на Тверской заставе. Однако в ту пору их уже теснили конкуренты – дилижансы, которые начали курсировать между Москвой и Петербургом в  1820 году, став первым видом общественного транспорта. Это были многоместные кареты  на 10-14 мест, где помещались длинные скамейки в ряд. Новинка сперва  пришлась не по вкусу консервативным москвичам: в отличие от ямских саней в  дилижансах можно было только сидеть, подставляя спину и грудь пронизывающему ветру - а путь до северной столицы занимал двое суток и  обходился в 23 рубля серебром. Постоянная же надобность в ямщиках Тверской заставы навсегда отпала в середине  XIX века, когда в 1851 году была открыта знаменитая Николаевская железная дорога, соединившая северную и южную столицы России. Так настал конец тверских ямщиков. Они стали подобием обыкновенного «конного такси»,  развозившие седоков по Москве или по мере надобности в пригороды.

Население бывшей Тверской-Ямской слободы стало стремительно расти за счет обыкновенных горожан, с радостью селившихся  в этом оживленном центральном  районе. И храм снова оказался тесен для своих многочисленных прихожан. В 1880-х годах его опять стали перестраивать, и именно в ту пору он принял свой хрестоматийно известный вид: величественный пятиглавый храм с красивым куполом-ротондой и высокой колокольней, ставший архитектурной доминантой 1-й Тверской-Ямской и прекрасной перспективой всей Тверской улицы. Историки считают его самым большим храмом  дореволюционной Москвы, с богатейшим приходом, «грандиозной архитектурой и обширностью» - он был рассчитан на пять тысяч молящихся. Вскоре после возведения в него провели еще очень редкое электрическое освещение.

Благоукрашение храма продолжалось несколько лет. В 1889 году его расписал художник Ф.Соколов.  В 1901 году тщанием церковного старосты И.А.Боброва в храме соорудили прекрасный, очень дорогой дубовый иконостас с тяжелой бронзой и разноцветной эмалью. Главными его святынями стали древние, XVI века иконы Спасителя и Богоматери. И в том же году на средства   прихожанина Аристова для Васильевского храма (соответственно его размерам) отлили колокол, один из самых больших в Москве – в 1023 пуда – и с надписью «Благовествуй земле радость велию, хвалите небеса Божию Славу».   

На своем веку храм  стал свидетелем и участником многих исторических событий,  знаменательных для Москвы и России. В 1880-е годы  здесь служил священник из рода Владиславлевых, которые были родственниками Ф.М.Достоевского: их  родоначальник приходился  писателю племянником, и   сам Федор Михайлович стал воспреемником у одного его сродника. Связан был храм и с августейшей фамилией. В 1891 году  в нем отпевали великую княгиню Александру Георгиевну, супругу великого князя Павла Александровича  - он пожертвовал в храм драгоценную лампаду на память.

А в 1899 году рядом с храмом на углу 1-й Тверской-Ямской и   Васильевской улицей стали возводить часовню. Храм стоял в очень оживленном районе старой Москвы, и многие, как говорилось в прошении, хотели бы помолиться по пути Господу и его Великому Святителю, испросить себе благословения на день грядущий. Однако  грандиозный храм был открыт только во время богослужений, и не все желавшие могли попасть в него по дороге, «поспешая на свои дела или в путь». Часовня же могла принять благочестивого прохожего в любое время.  Разрешение на устроение часовни было дано  - с символическим для России повелением освятить ее в память о дне бракосочетания государя св. Николая II и Александры Федоровны. Архитектором стал великий Федор Шехтель, который возвел ее в русском стиле: часовня была увенчана прекрасным красивым русским шатром с разноцветной мозаикой, белой эмалью, скульптурами и позолотой. Освящение состоялось в апреле 1902 г.

После Октябрьской революции и старую Тверскую, и ее величественный храм постигла трагическая участь. Церковь была обречена на снос, а улица – на социалистическую реконструкцию первой в Москве.  Тверская, и 1-я Тверская-Ямская  были объединены в одну главную столичную магистраль – улицу Горького. «Улица Горького между Садовым кольцом и Тверской заставой (бывшая 1-я Тверская-Ямская улица) имеет в длину 1043 метра при средней ширине в 35,2 метра. Эта ширина близка к той, до которой расширены центральные участки улицы Горького, поэтому она на этом отрезке не расширяется», - писал историк Москвы П.В. Сытин в 1952 году, когда    основная часть главной московской улицы уже была реконструирована. Дальнейшая реконструкция, однако, затянулась. Новый дом на месте храма (№11) появился на 1-й Тверской-Ямской в 1939 году, а его сосед, дом №7 – только в 1977 году.

В апреле 1922 года Васильевский храм был ограблен. Одной только бронзы иконостаса  оказалось более 22 пудов, а большевистская власть крайне интересовалась металлами, извлекая их из церквей по всей советской России. Но сам храм продолжал действовать и был закрыт одним из последних в довоенной Москве. В  ноябре 1923 года в нем  отмечали полугодие кончины знаменитого Великого Архидиакона Константина Розова, и на панихиде присутствовал Святейший Патриарх Тихон. «Отдавали восхваление человеку, непреклонно устоявшему в годы церковного раскола»,  – вспоминал об этом очевидец.  

 А в 1925 году здесь же, всей уцелевшей старой Москвой праздновали юбилей композитора и регента церковного хора П.Г.Чеснокова. 22 протодиакона и хор в 150 человек пели ему многолетие. Самому храму оставалось жить еще 10 лет…

Чувства советского поэта были полностью удовлетворены только  к двадцатой годовщине Октября. Незадолго до очередного юбилея, в 1933 году еще действовавший храм ограбили во второй раз – были беспощадно погублены его колокола, представлявшие собой интерес для властей ввиду их «промышленной» ценности. Звонить им в центральной Москве уже было запрещено, и вышло постановление властей о «заготовке колокольной бронзы» -  в заседании, принявшем это решение, участвовали члены «Союза воинствующих безбожников». С Васильевского храма предполагалось снять 45 тонн колоколов. Для сравнения: с храма Никиты Мученика на Старой Басманной и с Воскресенской церкви на Ваганьковском кладбище – по 15 тонн с каждой.

 А в мае 1934 году ВЦИК утвердил постановление Моссовета о закрытии и сносе храма Василия Кесарийского. На следующий год и храм, и его часовня были уничтожены – для строительства на их месте помпезного, «показательного» жилого дома сталинской архитектуры (нынешний №11 по 1-й Тверской-Ямской, между улицами Юлиуса Фучика и Васильевской), который возвели в 1939 году. Храмовую икону передали в Пименовскую церковь в Новых Воротниках близ станции метро «Новослободская», где она находится и поныне. Не так давно одна почтенная сотрудница Российской Государственной Библиотеки, влюбленная в Москву, с тихой гордостью показывала студентам старинную фотографию исчезнувшего храма: «Меня здесь крестили!»

 И в наши дни, несмотря на современную застройку и оживленный темп жизни центральной Москвы, места здесь вполне достойны прогулки. Но память о славной церкви хранит ныне только имя скромной Васильевской улицы.