«Это был исторический путь, уготованный России Богом»

Крещение Руси равноапостольным князем Владимиром – событие, которое произошло более тысячи лет назад, но до сих пор продолжает волновать умы многих людей. А имел ли право князь решать за свой народ? Что христианство принесло Руси? Об этом мы беседуем с епископом Покровским и Новоузенским Пахомием.

– Владыка, каждый, кто учился истории по советским учебникам, помнит, что Крещение Руси объясняли только экономическими и политическими причинами…

Христианство появилось на Руси не росчерком пера одного правителя. К тому времени оно уже распространялось среди наших предков

– Да, порой говорят, что для Руси христианство было чуждым, что оно появилось росчерком пера одного правителя. Но это не так. На самом деле христианство было к этому времени уже известно на Руси, оно распространялось не только среди иноземных купцов и путешественников, но и среди наших предков. Многие историки свидетельствуют о том, что и в Киеве, и в Новгороде были христианские общины. И среди дружинников князя были христиане, и среди простого народа.

Для равноапостольного князя Владимира принятие Крещения было политическим решением, потому что для этого были определенные предпосылки в развитии государства. Но нельзя не принимать во внимание и духовные причины. Князь сам по себе был человеком достаточно горячим, ищущим. Изменение его жизни, отношения к людям после принятия Крещения свидетельствует о том, что он искренне и глубоко отнесся к своему выбору.

В наши дни часто приходится слышать утверждение, что вера – это глубоко личное дело каждого человека, что она ни в коем случае не должна демонстрироваться, а тем более проявляться на государственном уровне. Такое отношение к религии, которое сегодня активно навязывается, появилось достаточно недавно. Если говорить о X–XI веках, на которые пришлось распространение христианства на Руси, ничего подобного не было. Более того, и в древнем мире, и в средневековой Европе, и в имперской России, и во многих современных восточных государствах вера воспринимается как идея общности всего народа.

Дух Святой нисходит на апостолов, собранных вместе в День Пятидесятницы в Сионской горнице. С того времени Церковь – это всегда группа людей, связанных общей верой.

– Но у многих возникает вопрос: какое право имел один человек выбирать веру для всего народа, причем не только для современников, но и для потомков?

– На Руси князь – это не просто политический руководитель, это начальствующий в народе, отец. Народ слушался своего князя не только в вопросах веры, но и во многих других – экономических, политических, хозяйственных. Поэтому, когда князь принимал Крещение, для многих людей последовать его примеру было делом естественным, своего рода послушанием.

Явление XX века – развитие крайнего индивидуализма, когда между собой и государством я всегда выбираю себя

Это сегодня права отдельной личности возведены в ранг абсолютной догмы. Явление XX века – развитие крайнего индивидуализма, когда между собой и государством я всегда выбираю себя. В те времена так к этому не относились. Посмотрите на пример просвещенной Европы и вспомните лозунг в борьбе протестантизма с католичеством: «Чья власть, того и вера». Мы видим, что опыт Европы не был более демократичен, чем на Руси во времена святого князя Владимира.

Нужно прекрасно понимать, что князь Владимир задумывался не только о духовном, но и государственном развитии своей страны, о культурной пользе для народа. Он понимал, что христианское государство означает могущество, развитие, вхождение в семью просвещенных европейских народов. Потому что христианство, проповедуемое по разным уголкам мира, с собой приносило книжность, ученость, нравственную революцию. Это был исторический путь, уготованный России Богом. У нас просто не было другого выбора. Принятие христианства открывало дорогу в большую культуру, в большую историю.

– Сегодня нередко можно встретить людей, которые восхищаются славянским язычеством, причем не столько его философией, сколько эстетикой. В нем они видят самобытность русского народа в противовес христианству, принесенному греками.

– Меня всегда поражает современное умонастроение просвещенных кругов. С одной стороны, они ратуют за серьезный культурологический подход, за научность. И когда сталкиваются с проявлением религиозных чувств человека, говорят о том, что это темное невежество. Но когда речь заходит о темнейшем, дремучем язычестве – это наша история, наша свобода.

Надо прекрасно понимать, что христианство не только на Русь, но и в другие европейские государства приносило основу государственности, основу культуры. Причем само христианство по сути своей не может быть государственной религией. Потому что государство предполагает некий механизм принуждения, а христианство дарует свободу человеку.

– Часто говорят о том, что христианство стало культурообразующей религией. Можете ли вы привести конкретные примеры этого влияния?

– А что в нашей культуре есть не от христианства? Что такое русская литература? Это явление, которое сложилось на протяжении XVIII–XIX столетий в том виде, в котором знает ее весь мир. Почему оно стало возможным? Потому что на протяжении семи-восьми столетий перед этим русская книжность (и вообще грамотность) основывалась только на христианском просвещении.

Трагедия европейского (и в том числе русского) общества заключается в том, что мы все время стесняемся собственного христианства

Русская живопись развилась, конечно, под влиянием европейской живописи, но огромное воздействие оказала на нее иконопись. Так же и русская архитектура, музыка. Трагедия европейского (и в том числе русского) общества как раз и заключается в том, что мы все время стесняемся собственного христианства, пытаемся спрятаться за общими фразами. А это разрушает нашу идентичность. Что можно предложить взамен процессу, который, нравится то или нет, шел на протяжении тысячи лет? Наш народ все это уже проходил. Мы уже проявили такую недальновидность в начале XX века, когда, увлекшись идеями большевизма, немецкой философии, сотворили жуткую трагедию. Может, пора извлечь уроки?

– Но случилось то, что случилось: христианская традиция нарушена, несколько поколений выросло вне ее. Почему мы должны возвращаться к ней? Может, стоит идти дальше? Ведь и европейские государства сейчас христианскими не назовешь.

– А что, в современных европейских государствах сильно заметно развитие? И вообще, о каком развитии мы говорим? Посмотрите на эпоху Возрождения – какой сгусток энергии, напитанной христианскими соками! Где мы можем увидеть что-то подобное сегодня? Все в этом мире без воздействия разумной силы, без источника энергии стремится к разрушению. Каким бы красивым и мощным ни было дерево, если ему корень перерубить, оно не то что развиваться не будет, оно просто засохнет.

– С другой стороны, сегодня принято говорить о духовном возрождении, о возвращении к отечественным традициям, истокам. Под этим понимают все что угодно, включая обучение русским народным танцам. Так все-таки, каким оно должно быть – это духовное возрождение?

Любое национальное развитие возможно только тогда, когда общество возвращается не просто к абстрактным корням, а к живому источнику – к религии

– Это очень сложный вопрос, на него однозначно не ответишь. На мой взгляд, любое национальное развитие возможно только тогда, когда общество возвращается не просто к абстрактным корням, а к живому источнику. А религия в любом обществе и есть этот источник. Вера формирует мировоззрение, принципы сосуществования с другими народами.

Беда в том, что нам внушают, будто бы можно вернуться к неким корням, убрав при этом религиозную составляющую из жизни. На мой взгляд, это в принципе невозможно. Конечно, не все наши предки были по-настоящему идейными христианами, далеко не все становились святыми. Но народная жизнь всегда зиждется на определенных базовых ценностях, которые восходят к Абсолюту. Философское учение, философское отношение к жизни человека вообще ни к чему не обязывает. А религия предполагает систему действий, поступков, ведь вера без дел мертва (Иак. 2: 26).

– Тысячелетие Крещения Руси стало неким рубежом, после которого началось освобождение Церкви от государственного гнета. Что изменилось в Церкви за это время?

– Мне немного сложно об этом судить, потому что я не в полной мере застал то время, когда Церковь находилась под гнетом государственной власти, репрессивного механизма. Тут лучше поговорить с людьми, которые на себе испытали трудности той эпохи. Хотя каждому периоду свои испытания, свои радости и скорби.

Мы должны хорошо понимать, что Церковь в принципе вне времени, вне политических конструкций, она надмирна. И хотя Церковь живет в разные времена – периоды гонений, притеснений, благоденствия, – ее предназначение остается одним и тем же: дать образ Неба здесь, на земле, дать возможность найти это Небо, спастись. Для каждого времени, для каждого народа – свои способы этого спасения: через мученичество, терпение страданий, через созидание.

Сегодня Церковь получила реальную свободу, которую она никогда не имела за всю историю, по крайней мере, в России. Но Церковь земная, воинствующая, даже когда становится заложницей системы, не порабощается, Христос оставляет за человеком свободу и право выбора. Святые возможны в разные времена – и преподобные, и мученики, новомученики.

Нам надо перестать ждать, что когда-то настанет время, когда станет легче. Нужно научиться жить сегодняшним днем

Не стоит все время что-то с чем-то сравнивать. Христианство дает человеку возможность освободиться от зависимости, от собственных страстей, от предрассудков. Нам надо перестать ждать, что когда-то настанет время, когда станет легче, когда здесь, на земле, настанет век всеобщего благоденствия. Нужно просто научиться жить сегодняшним днем и понимать, что на самом-то деле о своем спасении следует заботиться именно сегодня. Церковь здесь, в этом мире – это форма земной жизни христиан. А цель наша – там, в жизни вечной.