«Соблазнил ‒ и пусть забирает свое отродье!»

Многие думают, что святость – это то, что было когда-то давно, в незапамятные времена. Я сама так иногда думаю, честно говоря. Читаю жития, верю, конечно, но в голове нет-нет да и мелькнет мысль: «Ну да… Тогда иначе жили. Не было всей этой грязи, поголовного греха, общества потребления. Вот и рожала земля великих подвижников. Им-то хорошо… А современность? Что современность? Непотребство одно. Неоткуда здесь взяться святым».

И опять читаю… И жалею, что довелось нам появиться на свет во времена, когда святости нет места.

Но ведь Дух дышит, где хочет. Избитая фраза, но это правда. И Христос всегда Один и Тот же. Рождается в яслях, ходит по земле и умирает на Кресте. Сегодня! И касается сердец, которые открываются навстречу Ему. И сверкнет вдруг в темноте огонек святости. А иногда – огонь. И понимаешь, что от нас все зависит, а не от эпохи. И Бога благодаришь…

***

Вот недавно рассказали мне историю…

Я заехала в один московский храм к знакомой, которая там работает, и совершенно неожиданным образом оказалась в трапезной за одним столом с тамошним настоятелем – священником достаточно известным и солидным.

Я немного смущалась, будучи «не на своей территории», но батюшка был добр и прост в общении. В итоге я расслабилась, и мы говорили то том, то об этом… О текущей политической ситуации, о наших знакомых там и здесь, о верующих людях. И наша беседа плавно перетекла как раз на тему святости в современном мире.

– Я тогда был молодым священником, – начал настоятель свой рассказ. – И оказался в одном монастыре. Очень скоро мое внимание привлек монах. Он был очень светлым. Уже пожилой человек, он старался кому-то чем-то помочь, выполнял какую-то нехитрую работенку, приветливо общался с людьми. С ним было очень тепло и хотелось находиться рядом.

Настоятель (а тогда еще не настоятель) при случае спросил у местного игумена, что это за человек.

– О! Это человек с удивительной и очень непростой судьбой, – был ответ. – Сейчас он уже за штатом, не служит… А когда-то…

***

А когда-то был он простым иеромонахом. Ну, все так думали – простым. Служил, исповедовал, причащал, проповеди говорил, наверное. Пока однажды к его церковному начальству не пришла женщина с грудной дочерью. И не объявила, что это ребенок того молодого священнослужителя. Что соблазнил он ее, и пусть теперь «забирает свое отродье».

В какой-то момент обвиняемый сказал: «Ну что ж. Раз Господь посылает мне такой крест, беру его. Моя дочь!»

Вызвали монаха… Он очень удивился, попытался оправдаться, что никакого отношения ни к женщине, ни к ее дочери не имеет. Но она настаивала. И в какой-то момент обвиняемый сказал: «Ну что ж. Раз Господь посылает мне такой крест, беру его. Моя дочь!».

Естественно, был он извержен из сана, покинул монастырь, устроился на какую-то мирскую работу… Растил девочку, воспитывал, любил. И она его. Стала она верующим человеком и, повзрослев, сама ушла в монастырь. А он так и жил…

И вот однажды, через много лет, нашли его и вновь вызвали к церковному начальству. Оказалось, опять приходила та женщина, которая от дочери отказалась. Старая, слабая… Больна она раком, умирать скоро. И пришла каяться, что оклеветала ни в чем не повинного человека. Не от него родила тогда!

Восстановили его в сане, конечно. Но скоро он ушел на покой. Доживал тихо и безропотно в монастыре, благодаря Бога и даря людям свою любовь и веру. Которых хватило у него, чтобы простить клевету, принять того ребенка, вырастить девочку как свою. Согласиться и примириться с тем, что послал ему Господь. Принять это как Его волю. Как Авраам, который готов был принести в жертву Богу своего сына. Он же принес Ему в жертву свое служение и свою жизнь.

…Закончил настоятель. Мы молчали. А что тут скажешь? Святые среди нас. Хотя и давно это было. Может, и нет уже монаха на земле. Но есть он на Небе. И верю я, что и сегодня живут такие люди, и бьются такие сердца.